​Памяти Виктора Вавиловича Измайлова посвящается: история возникновения символа «Мать Бурятия»

Совсем недавно мы были у него на юбилее. 80 лет! Как говорится высокий возраст! Но ничего не предвещало быстрого ухода… Он слушал поздравления, живо и с присущим ему юмором реагировал на воспоминания друзей. Все было хорошо. В своем поздравлении я обещал ему повторно опубликовать статью о появлении в нашей жизни символа «Мать Бурятия». Дело в том, что эта статья была напечатана в газете «Бурятия» в 2017 году. История эта имеет отношение и к нашей семье, потому что первой исполнительницей роли «Мать Бурятия» была моя супруга Бальжирова Ирина Ирдынеевна. Но придумал этот символ нашей Республики Виктор Вавилович Измайлов, он же и рекомендовал Ирину Ирдынеевну на роль «Мать Бурятия». После выхода статьи Виктор Вавилович сразу же позвонил мне. Мы долго говорили с ним при встрече. Отреагировали многие, мне принесли фотографию, где рядом с Ириной Ирдынеевной Бальжировой в роли «Мать Бурятия» стоят Виктор Вавилович Измайлов, Геннадий Николаевич Манжуев, Александр Николаевич Козлов, Баир Дашиевич Цыренов, Лев Яковлевич Похосоев. 

Для всех стали при­вычными атрибуты современной жиз­ни. Привыкли мы и к новым символам, к числу которых можно отнести и «Мать-Бурятию», гостепри­имно встречающую всех, кто заезжает в центр нашей столицы. Однако мало кто задумывается о том, кем и когда был придуман этот об­раз. Как раз об этом – сегод­няшний рассказ.

Перед далеким юбилеем

Шел 1983 год, год 60-ле­тия Бурятской АССР. Развер­нулась широкая подготовка к празднованию. Естественно, у властей было желание прове­сти красочный праздник для народа. Тогда входили в моду массовые постановки на ста­дионах с участием большого количества людей не только на подиуме, но и на поле, и на трибунах. Это позволяло мгновенно менять фон, на котором выступали исполни­тели. В целом получалась кра­сочная картина. В наше время искусство проведения таких мероприятий получило высо­чайшее развитие, и мы всё это мы наблюдаем вживую. Тогда для Бурятии это было внове, поскольку предстояло прове­сти не только культурный или спортивный праздник. Это было серьезное партийно-го­сударственное, общественно политическое мероприятие. В течение полутора-двух часов на стадионе 25-летия Бурят­ской АССР должна была быть показана вживую вся славная история развития Бурятской Автономной Советской Соци­алистической Республики.

Думаю, что ни у кого из руководителей республики не было сомнений в том, что организатором всех побед, достижений в социалисти­ческом строительстве, а они действительно имели место быть, была КПСС. Это, конеч­но же, звучало во всех речах и статьях, решениях и поста­новлениях.

В республике проводи­лось огромное количество торжественных собраний, конференций, вручались гра­моты, ордена и медали. И все понимали, что происходя­щее становится возможным благодаря только родной коммунистической партии, ее мудрому руководству. Выдающаяся роль партии на различных мероприяти­ях обозначалась большими транспарантами. К примеру, на праздничную демонстра­цию в колонну ставили гру­зовик, на котором сооружа­ли короб с надписями типа «Партия – наш рулевой» с пор­третами вождей и так далее. Создавалась атмосфера праздника, ощущалась приподня­тость настроения, была уве­ренность в завтрашнем дне. Никто не сомневался в том, что мы живем в лучшей стра­не в мире. И это была правда: праздник охватил всех!

По законам жанра

Центральное событие юби­лея должно было состояться на стадионе имени 25-летия БурАССР. Чтобы он прошел на высоком идейно-полити­ческом и культурном уров­не, пригласили специалиста из Москвы. Это был человек, участвовавший в создании красочного, как сейчас сказа­ли бы, шоу во время Олимпиа­ды-1980 в Москве. Это означа­ло, что и высокое партийное руководство Бурятии прислу­шивалось к мнению москов­ского специалиста.

В республике же осущест­влять массовые представле­ния в то время умели немно­гие. Самым опытным был, вне всякого сомнения, Виктор Вавилович Измайлов, талант­ливый журналист, человек широкой эрудиции, руково­дитель телевидения и, как бы сейчас сказали, креативный, а в то время говорили «твор­ческий человек». Ответ­ственным от республики за художественную часть пред­ставления назначили именно его. За идейно-организацион­ную часть, по всей вероятно­сти, отвечал Геннадий Басаев, первый секретарь Улан-Удэн­ского горкома КПСС. Полагаю, поэтому он появлялся на каж­дой репетиции.

Написать сценарий это все равно, что написать книгу. Те же законы жанра: должны быть драматургия, централь­ная фигура, вокруг которой вращается все остальное…

Перед Виктором Измайло­вым и приезжим московским специалистом была поставле­на задача написать сценарий, ярко отражающий всю 60-лет­нюю историю республики под руководством КПСС. Но шли восьмидесятые. Как сейчас мне думается, в воздухе уже витало какое-то невидимое дыхание приближающейся перестройки. До этого време­ни можно было руководящую и направляющую силу изо­бразить по сложившимся пар­тийным канонам, и не было бы никаких проблем. Все было бы принято, согласовано и ут­верждено. Но две креативные личности уже не хотели идти проторенными путями. Они хотели представить народу что-то новое, по-человечески понятное, теплое.

Как рождалась идея

Не знаю точно, у кого из них в голове родилась идея создать образ Матери-Буря­тии, но она появилась. Виктор Вавилович говорил, что появ­ление этой фигуры разреши­ло все творческие мучения: с этого момента сценарий на­писан был на одном дыхании. Согласование и утверждение сценария проходило на самом высоком уровне.

Идея создания образа Матери-Бурятии вызвала некоторое смятение в умах высшего партийного ру­ководства. Сразу возникли вопросы: «А что подумают там…», имея ввиду ЦК КПСС. Однако авторитет столично­го постановщика и его кон­такты со Старой площадью сыграли свою роль.

Сценарий был утвержден, и встал вопрос: кто будет ис­полнять роль Матери-Буря­тии? В то время и этот вопрос решался непросто. Постанов­щики могли только предло­жить кандидатуру. Начались просмотры. Смотрели, пре­жде всего, профессиональ­ных актрис, появились кан­дидатуры, но не решения.

Дело решил случай

В бытность Виктора Из­майлова директором студии телевидения его кабинет на­поминал какую-то творче­скую лабораторию. Туда бес­прерывно заходили и так же выходили люди, сам он разговаривал с несколькими посе­тителями сразу. При этом ку­рил, не выпуская сигарету изо рта. Все знают: курит хозяин – курят посетители. В это же время Виктор Вавилович раз­говаривал еще по телефону, плечом прижимая к уху труб­ку. Одним словом, атмосфера была по-человечески теплая и в полной мере творческая. Все его подчиненные заходи­ли, как говорится, без стука.

Московский постановщик так же нередко сиживал в ка­бинете Виктора Вавиловича и видел многих его сотруд­ников. И однажды он ска­зал ему: «А кого мы ищем на роль Матери-Бурятии? Я уже видел ее, она только что вы­шла от тебя. Высокая такая, с грудным голосом».

Виктор Вавилович все по­нял, пригласил Ирину Ирды­неевну Бальжирову и сходу предложил роль Матери-Бу­рятии – центральную роль на праздновании. С присущей ему энергией буквально «вылил» ей на голову все творче­ские задумки. Мать-Бурятия должна была выезжать на поле стадиона верхом на коне, провожать воинов-сы­новей на фронт и так далее… Словом, по сценарию все кру­тилось вокруг нового персо­нажа – Матери-Бурятии.

Фото из семейного архива БАЛЬЖИРОВЫХ

Отстояли «конную часть» праздника

Ирина, конечно, внима­тельно прочитала сценарий и не увидела для себя никаких сложностей. Сожалела о том, что текст за нее читал диктор, ей самой очень нравились те­плые, проникновенные сло­ва, вложенные сценаристами в уста Матери-Бурятии. Но в те времена не было беспро­водных микрофонов. Ирина беспокоилась по поводу того, что она должна была выезжать на поле стадиона на коне. Она понимала, что бу­дет очень красиво, но как бу­дет вести себя конь под сед­лом не очень, прямо скажем, опытной наездницы. Были и сомнения, но хода назад не было. Виктор Вавилович уже всем доложил, что исполни­тельницу роли Матери-Буря­тии нашли. Все согласились, и теперь для беспартийной Ирины Ирдынеевны эта роль стала партийно-правитель­ственным заданием.

Пошли репетиции, трени­ровки на ипподроме, где ей подобрали спокойную, кра­сивую лошадку. Ирина с удо­вольствием каталась на ней. Задачи гарцевать не было, и всё шло хорошо.

И вот настал день гене­ральной репетиции. Коня до­ставили на стадион. Ирина верхом красиво выезжает на поле стадиона, грянули фан­фары и… конь встал на дыбы. Я это увидел и ахнул, пред­ставил, что сейчас произой­дет. Но всадница сгруппиро­валась, наклонилась вперед, прижалась к шее коня, и он встал на ноги, успокоился. Ирина была несколько взвол­нована, но нисколько не ис­пугана. Но очень сильно от­реагировал Геннадий Басаев, он вообще хотел отменить «конную часть», но сцена­ристы бросились защищать свою задумку. И он тогда ска­зал: «Пусть Мать-Бурятия будет на коне, но мы не мо­жем рисковать, два человека должны вести коня за узду. Это традиция встречать по­четных гостей». Этим он и поставил точку, так и было во время празднования на ста­дионе.

Кульминация торжеств

Когда настал долгождан­ный день праздника, народу на стадионе было великое множество. Приехали гости – представители ЦК КПСС, при­глашенные из Москвы, авто­номных республик, соседних краев и областей. Централь­ной фигурой был Первый се­кретарь Монгольской Народ­но-революционной партии (МНРП) Юмжагийн Цэдэнбал. Первый секретарь Бурятского Обкома КПСС Андрей Модо­гоев подъехал с ним на един­ственном в республике авто­мобиле «Чайка» к служебному входу стадиона. Вскоре они поднялись на центральную трибуну, и праздник начался.

Все было чудесно, была прекрасная погода, солнце, приподнятое настроение было у всех. Мы с нашими детьми были на стадионе и, конечно, очень волновались за мамочку. Но все получилось нормально, она величествен­но выезжала верхом на поле стадиона, согласно сценарию и в своей роли провожала сво­их сыновей на фронт, вручала им оружие, а потом встречала их после войны, а весь народ преодолевал послевоенную разруху и строил социализм – светлое будущее…

Сфотографировать историю

Мы сидели на трибуне, оттуда и я фотографировал. У меня был «Зенит» с обыч­ным, не длиннофокусным, объективом, заряженный цветной фотопленкой. Эта пленка была «позитивной»: сразу получался слайд, и его можно было показывать на экране. Именно так я и пока­зывал потом в кругу семьи то, что мне удалось снять во вре­мя празднования. Напечатать фотографии в то время я не мог. Гораздо позже в Москве мне удалось с этих позитивов сделать фотографии, а спустя еще какое-то время оцифро­вать пленку, и у меня есть не­сколько цветных фотографий празднования 60-летия Бу­рятской АССР на стадионе им. 25-летия республики.

Я видел много черно-бе­лых фотографий этого со­бытия, но не видел цветных. Специальным поиском не за­нимался. Был бы рад увидеть. Может быть, кто-то прочита­ет эту статью и откликнется. Сегодня цветными фотогра­фиями никого не удивить, но тогда это было ново, особенно в руках непрофессионала.

Фото из семейного архива БАЛЬЖИРОВЫХ

«Здороваюсь с Ирдынеевной»

Скульптура «Мать- Бурятия» появилась, есте­ственно, позже. История соз­дания этой скульптуры уже описана в прессе. Но наши друзья, люди, которые видели празднование 60-летия Бу­рятской АССР, называют эту скульптуру «Ирдынеевной». Наш семейный друг Анатолий Семенович Нетронин гово­рит: «Каждый раз, когда еду через селенгинский мост, здо­роваюсь с Ирдынеевной».

Празднование 60-летия Бурятской АССР было послед­ним юбилеем республики, проведенным советской вла­стью, последующий пришелся на начало лихих девяностых. И это всё – уже история.

Фото из семейного архива БАЛЬЖИРОВЫХ