​Иван Старчак: с неба - в бой

В октябре 1941 года «Правда», «Звезда» и другие центральные газеты рассказали о мужестве небольшого отряда десантников, в течение пяти дней сдерживавшего наступление немецких войск, рвавшихся к столице. На 205-м километре от Москвы бронирован­ный таран гитлеровцев разбился о бесстрашие и героизм совет­ских воинов. Командовал ими Иван Старчак - наш земляк, уроже­нец города Кяхты, один из первых комсомольцев  нашей республики, пишет  газета "Бурятия".

За короткое время имя капи­тана Старчака стало почти леген­дарным. О его дерзких вылазках в глубокий тыл врага, об опасных рейдах знали все бойцы и коман­диры на Западном фронте. За его голову гитлеровцы обещали большую награду, охотились за ним. Несколько раз Старчак был в лапах у смерти, дважды его родным приносили похоронку, но он снова и снова возвращался живым и невредимым из логова врага.

Нападение фашистской Гер­мании на нашу страну застало Ивана Георгиевича в минском госпитале. Утром 21 июня, испы­тывая новый вид парашюта, он совершил свой тысячный прыжок с самолёта, летящего на большой скорости. Ему, первому среди советских парашютистов, выпа­ла честь перешагнуть тысячный рубеж, но прыжок оказался не­удачным. В тот момент, когда перегрузка при полном рас­крытии купола парашюта стала максимальной, одна пара лямок не выдержала и оборвалась. Ка­ким-то чудом испытатель успел ухватиться руками за раскачи­вающиеся в воздухе концы. Рас­крыть запасной парашют так и не удалось. При приземлении он серьёзно повредил ногу.

Вражеские самолёты шли на Минск волна за волной, бомбя мирный город. Кругом рушились здания, бушевали пожары. На­чалась эвакуация. С трудом вы­бравшись из пылающего города, капитан Старчак возглавил груп­пу отступающих бойцов и повёл её просёлком к Смоленску, г де находился штаб Военно-воздуш­ных сил Западного фронта. Неда­леко от Минска отряд принял бо­евое крещение, вступив в схватку с вражескими десантниками.

ПЕРВОЕ БОЕВОЕ ЗАДАНИЕ

Сразу же по прибытии капи­тан получил первое боевое зада­ние: подготовить и переправить группу разведчиков в тыл вра­га. Для него началась нелёгкая фронтовая жизнь, полная опас­ностей и лишений. Он готовил к полётам во вражеский тыл и лично сопровождал десантников, штурмовал с воздуха и с земли немецкие аэродромы.

Но враг наседал. Все ближе и ближе столица. Бои уже шли в двухстах километрах от москов­ских предместий. Случилось так, что гитлеровцы, прорвав фронт, по Варшавскому шоссе стреми­тельно двинулись к небольшо­му городку Юхнов, стоящему на реке Югра. И на пути врага ока­зался лишь небольшой отряд па­рашютистов Старчака.

Может быть, с точки зре­ния здравого смысла попытка сдержать горсточкой храбрецов наступление танковой колонны врага казалась дерзкой и бес­смысленной, но капитан пони­мал, что, когда решается судьба столицы, нужно идти на риск, нужно во что бы то ни стало, даже ценой собственной жизни, задержать врага, пока не подо­спеет подмога.

Отряд Старчака являлся, по сути дела, единственным засло­ном на этом участке - от Юхнова до Подольска. Воины-коммуни­сты на своем собрании решили:

- С занятого рубежа не отсту­пать ни на шаг, стоять насмерть.

После этого состоялся ко­роткий митинг. Капитан Старчак показал бойцам сорванную та­бличку с придорожного столба, на которой стояла цифра 205.

- Именно столько километров до Москвы. Фашисты рассчиты­вают добраться туда на танках и автомашинах за несколько ча­сов. Но мы нарушим вражеские планы. Мы будем биться до по­следнего патрона, до последней капли крови!

Также взволнованно и гневно говорил близкий друг капитана комиссар Николай Щербина:

- За нами Москва. И если мы не задержим врага хотя бы на несколько дней, пока подойдут наши войска, народ нам этого не простит...

ПОБОЛЬШЕ БЫ ТАКИХ ОТЧАЯННЫХ

Пять дней советские десант­ники сдерживали натиск пре­восходящих сил гитлеровцев. Из 400 человек в отряде Старчака в строю осталось всего 29. Но они держались до тех пор, пока из Москвы не подоспела на помощь танковая бригада.

Сам командующий фронтом маршал Советского Союза Семён Будённый пожелал увидеть «от­чаянного командира». Маршал подробно расспрашивал его о противнике, о тактике десантни­ков, а когда узнал, что Старчак вёл бой без единой пушки, изу­мился и сказал:

- Дерётесь вы смело, даже дерзко. Побольше бы таких отча­янных...

И тут же приказал, чтобы Старчака и его оставшихся в жи­вых товарищей представили к ордену Красного Знамени.

В декабре 1941 года советские войска, измотав противника в оборонительных боях под Мо­сквой, перешли в контрнасту­пление. И снова наш земляк с группой десантников летит в тыл врага.

«Белой смертью» прозва­ли гитлеровцы отряд Старчака. Одетые в белые маскировочные халаты, легко передвигаясь по сугробам на лыжах, десантники внезапно нападали на отступаю­щие вражеские колонны. Задер­жав противника и заставив его втянуться в бой, парашютисты скрывались в лесу, а затем, вновь опередив отступающих, устраи­вали очередную засаду.

Действия отряда Старчака всерьёз встревожили фашистов. На дорогах появились таблички: «Движения нет, опасная зона!» или «Внимание, русские пара­шютисты!» Против десантников были направлены специальные карательные отряды. Для устра­шения гитлеровцы вешали уби­тых десантников на телеграфных столбах.

Вскоре в отряд пришла ра­достная весть об освобождении Волоколамска и приказ о воз­вращении на «большую землю». За десять суток пребывания во вражеском тылу старчаковцы взорвали 29 мостов, сожгли 48 грузовиков, два танка, несколько штабных автомобилей, захвати­ли много вооружения и боепри­пасов, уничтожили более 400 вражеских солдат и офицеров.

НАПЕРЕКОР ВСЕМУ

Не успели десантники напи­сать письма родным и близким - новое задание: перехватить отступающего врага вблизи Юх­нова. Было известно, что в этом городе сосредоточены основные силы неприятеля и что враг на­меревается на реке Угре оста­новить наступление советских войск.

Во время одной из диверси­онных вылазок, при уничтожении вражеской переправы через реку Шану, майора Старчака тяжело ранило в обе ноги. Вдобавок ко всему он обморозил их. Был вы­зван по радио самолёт с «боль­шой земли», и майора, потеряв­шего сознание, отправили через линию фронта в московский го­спиталь.

Друзья считали, что он уже не выживет. Наверное, тогда-то и родился слух о гибели Старчака, докатившийся до 1-го бомбарди­ровочного полка, в котором слу­жил майор.

Страшное слово «гангрена», которое профессор-консультант произнёс шепотом, Старчак услы­шал. Страха не было, а была доса­да: бои в разгаре, а он уже отво­евался. Отвоевался? Нет, он ещё будет воевать наперекор всему! И Старчак сказал врачам:

- Ноги резать не дам! Делай­те, что угодно. Только не ампута­цию. Если есть хотя бы один шанс из тысячи, то стоит рисковать...

И врачи решили рискнуть. Хирург А.Е. Брум сделал класси­чески редкую операцию: удалил только пяточные кости и пальцы, сохранив ноги.

Потянулись скучные больнич­ные дни, которые скрашивались иногда посещением друзей-пара­шютистов, приезжавших к своему командиру прямо с передовой. Однажды, когда в гостях у Стар­чака были товарищи, пришедшие поздравить его с Днём Советской Армии и заодно проститься, ибо наутро они улетали в тыл врага, его навестил писатель Алексей Новиков-Прибой. Пока десантни­ки толковали о делах военных, он слушал их молча, что-то за­писывал. А потом взволнованно произнёс:

- Позвольте, сынки, сказать вам несколько слов. Очень отрад­но сознавать, что наше народное государство защищают такие вот молодые, сильные, преданные Родине и партии ребята, как вы. Вы мне представляетесь детьми одной матери, одного батьки. Среди вас царит дух товарище­ства, и идёте вы не в одиночку, а все вместе. Берегите это товари­щество, дорожите им, как своей жизнью.

Там же, в госпитале, началь­ник штаба ВВС Западного фронта генерал С.А. Худяков вручил Стар­чаку за последнюю операцию в тылу врага орден Ленина.

А однажды в палату, где ле­жал Старчак, пришли английские офицеры - члены военной ко­миссии. Один из гостей, пожилой майор, сказал:

- Я много наслышан о подвигах вашего отряда и очень рад счаст­ливой возможности побеседовать с командиром десантников. Тем более, что мы самого высокого мнения о русских парашютистах. Некоторые наши обозреватели считают, что именно ваши пара­шютисты спасли Москву в октябре сорок первого года.

Старчак улыбнулся в ответ:

- Те, кто так думают, ошибают­ся. Один отряд парашютистов не мог решить такой большой зада­чи. Нашу столицу спас весь совет­ский народ.

Далее англичанин стал гово­рить о том, что русские не скла­дывают оружия и тогда, когда сопротивление безнадёжно, что делается это вопреки логике вой­ны, что это настоящий фанатизм.

Старчак не выдержал и вски­пел:

- По-вашему, это фанатизм, а по-нашему - любовь к земле, на которой ты вырос и которую воз­величил трудом, любовь к стра­не, где ты - полный хозяин. И то, что советские бойцы бьются за Родину до последнего патрона, до последней капли крови, мы считаем самой высокой воин­ской и гражданской доблестью. В этом, если хотите, и есть наша логика войны. А та, о которой го­ворили вы, нам, извините, не под­ходит...

Письма фронтовых друзей поддерживали его в споре с теми, кто говорил ему, что он уже от­летался и отпрыгался. Настойчи­вость майора, стремление вер­нуться в строй победили.

Обо всех эпизодах из инте­ресной жизни Ивана Георгиевича Старчака не поведаешь. Доста­точно сказать, что ему довелось ещё не раз приземляться в тылу врага, выполнять сложные бое­вые задания, взаимодействовать с украинскими и белорусскими партизанами. Он дошёл до Берли­на и в мае 1945 года расписался на стене рейхстага. Затем служил в пограничных войсках, учил па­рашютному мастерству молодых десантников. На личном боевом счету полковника Старчака было 1096 прыжков, 122 вылета и 12 рейдов в тыл врага.

...Недалеко от подмосковного города Юхнов, почётным гражда­нином которого является Старчак, на месте отгремевших боев стоит обелиск. Под большим изобра­жением ордена Отечественной войны золотом высечены слова: «1941 год. Здесь в октябре герои­чески сражался отряд под коман­дованием майора Старчака И.Г.».

Остаётся добавить немногое. Подвигу нашего земляка и его боевых соратников посвящён специальный стенд в Централь­ном музее Вооруженных сил страны.

Выйдя в отставку и поселив­шись в Подмосковье, Старчак не терял связи с Забайкальем, вёл переписку с земляками, опу­бликовал в журнале «Байкал» автобиографическую повесть «Время выбрало нас», литератур­ную обработку которой делал я, и даже приезжал на торжества, посвящённые 240-летию со дня основания Кяхты. Он был удосто­ен звания почётного гражданина города, а одной из улиц Кяхты было присвоено его имя.

Евгений ГОЛУБЕВ