​​Смерть по-бурятски: особенности бурятского национального погребения

В жизни человека есть два са­мых важных события - это рождение и смерть. Если есть рождение, есть и смерть. Как гово­рят на похоронах: «Все там будем». А потому это дело житейское, лю­дей нужно достойно проводить в последний путь, и для этого есть сфера услуг: похоронные бригады, духовые оркестры, салоны, поми­нальные залы и крематории, сообщает газета «Буряад унэн».

История и традиции

Погребальная обрядность осно­вывается у бурят на тэнгрианских, буддийских, православных и совет­ских традициях и различается в за­висимости от конфессии, социально­го статуса покойника и географии.

В прошлом у бурят практически не было как надмогильных памят­ников, так и самих могил. Во-первых, нельзя было нарушать целостность земли – копать ямы, а во-вторых, полгода она была проморожена. И поэтому тела просто оставляли на земле, прикрыв ветка­ми и деревьями, или под каменной кладкой. Сооружали и мунхан – бре­венчатый сруб над покойным. Воз­душному или небесному погребе­нию подвергали грудных детей. Их оставляли между ветвями на дереве, чтобы их невинные души улетели в небеса. Была и есть кремация, то есть сожжение.

В настоящее время повсеместно хоронят в могилах, но сохранились воздушное захоронение для младен­цев, и кремация для шаманов, лам и старейшин. Последние обычно перед смертью указывают на способ и место своего захоронения. Покой­ного хорошо закладывают дровами, чтобы при горении сухожилия не подняли тело. Дольше всего не сго­рает печень, а прах оставляют на ко­стрище или подвешивают в мешоч­ке на дерево.

Могильные плиты в Жалгае

В Аларском районе Иркутской области около сёл Жалгай, Аларь, Куркат, Киркей и Зоны сохранились каменные могильные плиты. Они стоят в вертикальном поло­жении, и на них отчетливо видны слова на старомонгольском, тибет­ском и русском языках. В надписях по-русски можно разобрать даты смерти покойных, имена и фами­лии. Со старомонгольского переве­ла Эржен Тумахани:

«Пусть найдёт хорошее перерождение и избавится от страданий умерший (такой-то) в 1903 году». Это вполне соотносится с основной целью буддийской по­гребальной обрядности: хорошему перерождению усопшего.

Цыбен Жамцарано в своих «Пу­тевых записках» (1903-1907) прямо указал об изготовлении надгроб­ных памятников ламами Аларского дацана: «В свободные часы ламы занимаются выделыванием и выре­занием надгробных памятников из камня…». География этих плит так­же указывает на зону влияния даца­на, все они расположены поблизости от него.

Но почему ламы и производи­тельный труд? Кроме могильных плит, аларские монахи «…делают мебель для себя и дацана, мельни­цы для мани и т.п. Особенно искусен в ремёслах сам настоятель Гармаев. Он, между прочим, фотографиру­ет и имеет фотоаппарат. Для меня он снял фотографию с Бадмасам­бавы». Жамцарано пишет далее и о разведении ламами собственного сада, огорода и пасеки. В этом плане Аларский дацан был уникальным передовым форпостом буддизма на самом западе этнической Бурятии.

Даже в поздний советский пери­од аларцы ездили после похорон в Иволгинский дацан заказывать мо­лебен по усопшим и поминают их на 49-й день. В то же время сохрани­ли традицию кремации шаманов, а многие посещают кладбища в Роди­тельский день.

Фото Светланы Целовальниковой

Православный исход

В Бичурском районе Бурятии около села Дабатуй есть кладбище православных бурят. Надгробия в виде чугунных плит и памятников с крестами датируются концом XIX – началом XX веков и принадлежат в основном членам одного рода Сте­пановых.

Самая ранняя принадлежит жене Федота Степанова. Дословно: «Здесь покоится раба Божия инородческая жена Федота Емельяновича Степа­нова из буряток, выкрещеная Федо­сья Арьяновна. Жившая от роду 97 лет. Волею Божьею умерла в 1891 г. Тезоименование ея празднуется 29 мая». Основателем рода был, скорее всего, отец её мужа Федота - Еме­льян Степанов, пришедший в лоно православной церкви в конце или в середине XVIII века. Сама Федосья, видимо, была крещена уже в заму­жестве, т.к. её отчество - Арьяновна. Отца звали бурятским именем Арья.

Фото Александра Махачкеева

Рядом с ней могилы сына, невест­ки и других родственников. Её сын, крещёный инородец Хоринского ведомства Барун-Хоцайского рода Шибертуйского родового управле­ния Иван Федотович Степанов, умер 3 октября 1897 г. в возрасте 75 лет. Рядом похоронены его жена Мария Потаповна Степанова и сын Инно­кентий: «Здесь покоится раб Божий инородец Хоринского ведомства Ба­рун-Хоцайского рода Шибертуйско­го родового Управления Иннокен­тий Иванович Степанов. Живший от роду 45 лет волею Божьею умер 8-го октября 1902 г. Тезоименитство его празднуется 26 ноября». Род Степа­новых живёт и здравствует поныне, и в нём есть буряты, русские, монго­лы, австралийцы и англичане.

Такие же плиты и памятники на могилах православных бурят со­хранились и на других старинных кладбищах Бичуры, Мухоршибири, Заиграево, Хоринска и Кяхты. В ос­новном, карымских. В Унэгэтэе до сих пор у карымов и семейских есть свои отдельные кладбища.

На православном кладбище Ха­сурты в Хоринском районе сохра­нилась чугунная могильная плита с надписью: «Раб божий инородец Вахрушев Пётр Андриянович, умер 7 сентября 1876 г. После себя оставил поколение в 42 человека».

Фото Александра Махачкеева

Сады и рощи вместо кладбищ

В наше время проводы в мир иной приобретают иногда совер­шенно неожиданный характер. Так, бурят криминальных авторитетов хоронят по воровским традициям. Братва несёт гроб на поднятых ру­ках, устанавливает пышные памят­ники и устраивает поминки.

Но главный тренд - это экология. В США и Швеции разрешили превра­щать человеческие останки в пло­дородный компост, а в Великобри­тании допускается захоронение без гроба и в гробу из биоразлагаемых материалов. Теперь вместо могилы в память умершего сажают деревья и на смену обычным кладбищам поднимаются сады и рощи.