XVII Пандито Хамбо лама Лубсан Нима Дармаев (1946-1956 гг.)

31 августа 2008 г. группа бурятских лам эксгумировала останки Хамбо ламы Дармаева в Джидинском районе вблизи села Нижний Бургалтай. Скелет святого находился в полной сохранности и сидел в позе медитации, словно она не прерывалась полвека. Участники экспедиции сделали вывод - Дармаев пробился к Ясному Свету.

Путь к Пустоте

Лубсан Нима Дармаев про­жил героическую жизнь. Он родился в 1890 г. в местности Гэдэн-Нюга Торейского аймака в многодетной семье верующего в Три Драгоценности скотовода Дармажапа Цыренова. Из его че­тырех сыновей, второй сын Луб­сан Нима с семи лет был отдан в Сартул-Булагский дацан. В те­чение многолетней учебы, пре­одолевая барьер чужого языка, обширнейшего материала, он осваивает буддийскую фило­софию, защищается на ученую богословскую степень габжа.

Благодаря славе большого ученого ламы, волевому харак­теру в конце 20-х годов он изби­рается ширээтэ ламой Сартул-Булагского дацана. В 1928 г. на третьем Духовном соборе буд­дистов был избран членом Цен­трального духовного совета. В годы гонений и репрессий на религию и духовенство был за­ключен в Кяхтинскую тюрьму. Работал на строительстве же­лезной дороги Наушки-Кяхта.

Шел 1937 год. Тяжелая и из­нурительная работа впроголодь сделала свое дело. Однажды тю­ремные надзиратели нашли его без сознания и, посчитав за умершего, бросили на обочи­не. Его подобрал житель Торея Гомбожап Сосоров и спас от не­минуемой смерти. Когда-то он вместе с Лубсан Нимой был в юности хувараком Сартул-Бу­лагского дацана, но не смог про­должить учебу и, вернувшись домой, стал мирянином. Гом­божап узнал своего сокурсника и привез его домой. Но было ли это случайностью? Вся цепь дальнейших зигзагов судьбы Лубсан Нимы Дармаева свиде­тельствует, что он держал в сво­их руках ее нити...

Даже находясь без сознания, Дармаев руководил последова­тельностью и смыслом происхо­дивших с ним и вокруг него со­бытий. Без сомнения, это были его Защитники веры, а иначе невозможно объяснить, поче­му конвоиры приняли ламу за умершего и не добили его. Они же (Защитники веры) привели к нему спасителя Сосорова. Тем самым Дармаев дважды ушел от когтей Владыки смерти.

Затем Сосоров Гомбожап нашел укромное место вдали от поселений, где Дармаев мог скрываться от властей. В мест­ности Жаргалантуй в долине Верхнего Торея, на северной части высокой горы, в чаще влажного кустарника, он вы­рыл пещеру и жил в ней, со­вершая уединенную медитацию. Смелые и верные религии мест­ные жители кормили и берегли его. А в 1940 году к нему при­шел охотник из Верхнего Торея Нянтой Чойдоков. Дармаев по­нимал, что оставаться на месте опасно не столько ему, а сколько тем, кто приносил еду, и потому он сказал охотнику: «Ты уведи и сдай меня властям, а дальше пусть все будет в руках Бурха­на». И снова пошел по этапам...

В 1942 году он был освобож­ден, и работал на обслуживании дороги около Иволгинска. В это время здесь стали происходить чудесные вещи. По просьбе Лубсан Нимы Дармаева Хозя­ин горы Тапхар Баян Улаан чу­десным образом оставлял одну буханку для его пропитания. По этой дороге ежедневно про­езжала машина-хлебовозка, а после нее оставалась буханка хлеба. Будущий Хамбо делил ее с товарищами.

Установившаяся между ним и Хозяином горы связь не пре­рвется уже до тех пор, пока Дар­маеву не придет время прервать круговорот Сансары. Став в 1946 Хамбо ламой, Дармаев сде­лает Хозяина горы Тапхар Баян Улаан главным помощником сахюсанов Иволгинского даца­на. С 1946 по 1956 годы в ранге Хамбо ламы он строил Ивол­гинский дацан. Организовывал сбор средств в фонд обороны и лично сдал 34 тысячи рублей. В его адрес пришло благодар­ственное письмо за подписью Сталина.

Из 16 тысяч дореволюцион­ных лам в те годы выжили не­многие, и он убеждал их вер­нуться во вновь отстроенный Иволгинский и восстановлен­ный Агинский дацаны. Благо­даря его мужеству и настойчи­вости они стали действовать. Его личный пример побуждал лам вернуться и хранить свет учения Будды во тьме тотали­таризма. А тогда даже простые водители не могли быть приня­ты на работу в дацан. Но и тогда находились не потерявшие веру в Будду мужественные люди, и они приходили в дацан на рабо­ту.

Выбор для строительства нового дацана вблизи города был за двумя пригородными районами - Заиграевским и Иволгинским. Заиграевцы отка­зались, а жители Верхней Ивол­ги выделили место для основа­ния дацана у себя и тем самым навсегда заняли место в Зале славы российского буддизма.

На посту Хамбо ламы

В 1955 г. во главе группы лам втайне от властей Дармаев вскрыл саркофаг с телом Ити­гэлова, осмотрел его, убедился в хорошей сохранности тела и вернул в саркофаг. В 1956 году, зная его характер и принципи­альность, власти не решились отпустить его за рубеж на меж­дународные буддийские фору­мы. И дабы избежать диплома­тического скандала освободила его от должности Хамбо ламы. В течение трех суток в Ивол­гинском дацане проходил совет ЦДУБ СССР по его отстране­нию. На третьи сутки Дармаев добровольно ушел в отставку. Он сделал это только для поль­зы Учения Будды, а официаль­ной версией стало незнание им дипломатического этикета.

В 1960 г. он сам покинул этот мир во время медитации в позе лотоса. Было начало лета, момент его ухода из этой жиз­ни ламы Иволгинского дацана определили по капле крови, которая вытекла из носа на две­надцатый день погружения в созерцание. В позе лотоса тело Дармаева положили в саркофаг - деревянный короб, который поместили в землю на его малой родине. Он завещал посадить его лицом в сторону Булагского дацана, но ради будущего ламы посадили его лицом в сторону Иволгинского дацана. Зарыли неглубоко, а через несколько лет над ним воздвигли субур­ган.

Вскрыли его через 48 лет. Предварительно ламы постро­или в его честь два субургана, выкупили отчий дом для му­зея и сняли фильм. А по пра­вую сторону трассы, ведущей в Иволгинск, напротив Тапхара, забил целебный источник! Из­вестно, что Бодхисаттвы, до­стигшие высоких уровней, влияют на окружающую среду, вся их практика направлена на помощь миру, и благодаря их сильному благопожеланию об­разуются лечебные источники! Значит, Хамбо лама Дармаев не перестает влиять на сегодняш­ний мир?

Скелет Хамбо ламы нахо­дился в сидячем положении. На костях сохранились остатки мышечных тканей и кожи без признаков запаха разложения, отметил старейший бурятский монах Балбар лама. В момент подъема тела в ясном небе за­звучали вдруг негромкие раска­ты грома, и откуда-то пролился теплый дождь.

Тело ламы могло остаться в полной сохранности, однако оно находилось в деревянном коробе всего в 50 сантиметрах от поверхности земли, не было обложено солью, а значит, под­верглось нашествию насекомых и животных, было доступно разрушительному воздействию кислорода, температурных перепадов и влаги. Очевидно, поднимавший Итигэлова Дар­маев не ставил перед собой цель оставить тело нетленным.

Скелет в позе лотоса

Со времени явления фено­мена Нетленного тела Итигэ­лова прошло более десяти лет, научный мир выдвигает разные, порой взаимоисключающие объяснения, а простые люди относятся к нему как непо­стижимому и недостижимому чуду. Случай Дармаева указы­вает путь к осмысленной жиз­ни, к возможности с чувством внутреннего спокойствия уйти из мира. В этом контексте дей­ствия бурятских лам по эксгу­мации представляют не умоз­рительный интерес, это ключ к разрешению фундаментального для любого человека вопро­са жизни и смерти, имеющий практический аспект.

Различные религиозные си­стемы - каждая по-своему - при­миряют людей с бренностью бытия, но в эпоху постмодер­низма не имеющий Бога в душе современный человек оказался один на один перед лицом смер­ти. “Ну что нам делать с ужасом, который бегом времени однаж­ды наречен?” - писала о бреме­ни ожидания неизбежного Анна Ахматова.

Между тем бурятские ламы действительно обладают тай­ным знанием контролируемого способа перехода сознания в иное состояние или, по крайней мере, ухода из жизни с улыбкой на устах. Эффектной демон­страцией этого и является ске­лет Дармаева в позе лотоса.

Тайна перевоплощения

Традиция вознесения или сожжения останков Хамбо лам идет издавна. Но предваритель­но тело должно вернуться в зем­лю. Пепел костей, прошедших очистительный огонь, стано­вится “драгоценностью из дра­гоценностей”, говорит Балбар лама. Он может быть развеян благодатью над землей и вода­ми, в качестве святых реликвий храниться в дацанах и субурга­нах. Пепел Дармаева разделили между его родовым Сартул-Булагским и построенным им Иволгинским дацанами.

Останки Хамбо ламы Шара­пова предали огню в 1966 году. В 2009 году агинские ламы со­вершили обряд вознесения тела Хамбо ламы Гомбоева. Он ушел из жизни в позе спящего льва - лежа на боку, а его тело, по словам очевидцев, было в хорошей сохранности. В Агин­ском дацане это не первый пре­цедент, еще советский религио­вед Г.Д.Нацов писал, что в 1911 г. тело одного из лам, умершего в позе лотоса, покрыли глиной и поклонялись ему до тех пор, пока в 20-е годы большевики не уничтожили его. Другой прямо противоположный случай про­изошел в Баргузине, где знаме­нитый Соодэй лама погрузился на семь дней в самадхи, а затем исчез, растворив свое тело в лу­чезарном пространстве - Ясном Свете.

Все они сумели в момент смерти уйти в состояние глу­бокого созерцания Пустоты, когда становится возможным переместить сознание в лучшие перерождения или освободить­ся от круговорота Сансары или достигнуть высшего Просветле­ния. Их духовный подвиг инте­ресен не столько сам по себе, а сколько степенью воздействия на умы людей как руководство к действию и посыл к самопо­знанию. Человеку легче пребы­вать в иллюзии вечности, как можно глубже спрятав правду жизни. Но за последней чертой он становится подобием вороха опавших листьев, который без­жалостно рвет и мечет кармиче­ский вихрь…

Из снежного кома кармы вы­падают только те, кто идет напе­рекор силам судьбы - к Ясному Свету.