​​Об экономическом панмонголизме

Шэнэхэнские буряты на подиуме в Хайларе

Во время недавней поездки в Улан-Батор один из монгольских коллег, бурят по национальности, обмолвился: «Не будем о панмон­голизме. Это мы уже проходили». Действительно, в начале прошло­го века, по-европейски образованные буряты были в авангарде монгольского мира и выступили главными носителями этой идеи. Ситуация во многом благоприятствовала этому. Тогда монгольские народы находились в составе двух крупнейших континентальных империй Евразии: России и Китая. В тот момент обе они были в ста­дии разложения и распада и с трудом подавляли, по одной версии, «национально-освободительные», а по другой - «сепаратистские» устремления на окраинах. Это было время героев и антигероев, время великих свершений и потрясений. А как сказал Конфуций: «Не дай вам Бог жить в эпоху великих перемен».

Быть в авангарде означало быть на линии огня, и буряты попали под перекрёстный огонь. Во время репрессий в Монголии было уничтожено практически всё мужское население бурятской общины. В соседней стране обыч­но кивают на Москву, дескать, это был приказ Сталина. Действительно, за границу бежали самые убеждённые враги Советской власти, а она избавлялась от них везде, где могла дотянуться до них.

Вместе с тем, часть тогдашней монгольской элиты, в том чис­ле и прокитайски настроенной, рассматривала бурят как пророс­сийскую агентуру и конкурентов в борьбе за власть. В 1925 году в Урге распространялись антибу­рятские листовки, где сообща­лось, что «прожорливые собаки – буряты, какими являются Жам­царано, Ринчино, Цыден-Еши (Го­читский), а также дружная компания бурят из финансового ямыня, хотят забрать несколько тысяч лан серебра к себе на дом, ду­мая бежать с этими деньгами…». Лет через десять это аукнется и доносом Чойбалсана на Михея Ербанова (по версии Сергея Баса­ева), обернувшимся в итоге мас­штабными репрессиями в самой Бурят-Монголии и её последую­щим разделом.

В аймаках буряты также вы­глядели предприимчивыми и богатыми конкурентами. Не зря в Монголию они эмигрировали «народом трёх машинок»: швей­ных машинок «зингер», сепараторов и сенокосилок. Буряты руби­ли дома, косили сено, и у них не было масштабных падежей скота в зимнюю бескормицу. Вероятно, во время репрессий против бу­рят на местах присутствовала и «классовая» ненависть. А иначе как объяснить усердие монголь­ских исполнителей, поголовно уничтоживших мужчин-бурят в местностях Онон, Балж, Сээрун, Галтай? До сих пор в Монголии не дана соответствующая оценка тех событий.

Не затронул эту болезненную тему и приезжавший в Бурятию в 2010 году тогдашний президент Цахиагийн Элбэгдорж. Кстати, по­водом для его визита послужила сессия Конвента монголов мира, с размахом прошедшая тогда в Улан-Удэ. С тех пор о Конвенте ни слуху ни духу. Между тем, это международная неправитель­ственная организация, созданная в 2006 году в ознаменование 800-летия образования Великого Монгольского Государства. Кон­вент является универсальным, от­крытым форумом гуманитарного сотрудничества между народами в деле сохранения национальной культуры, языка, письменности и богатства народных традиций и обычаев. Похоже, что пока монго­лам всего мира не до этих широко заявленных целей?

Конечно, все монгольские народы извлекли уроки из той романтической и одновременно трагической истории. Буряты же внесли свой огромный вклад в восстановление независимости Монголии, в её дружбу и сотруд­ничество сначала с СССР, а теперь и с Российской Федерацией. Не случайно в апреле 2019 года Амгалан Базархандаев возглавил представительство Россотрудничества (Федерального агентства по делам содружества независи­мых государств, соотечественни­ков, проживающих за рубежом, и по международному гумани­тарному сотрудничеству) в Мон­голии. Именно под этим брендом у наших соседей работает Рос­сийский центр науки и культуры. Кроме того, этот статус даёт ему право быть советником посоль­ства России в Монголии.

История научила нас не стро­ить иллюзий относительно брат­ской или интернациональной любви и дружбы. Здесь нужен здоровый патриотизм и цинич­ный прагматизм. Из нашего об­щего прошлого, культурного и языкового родства необходимо извлекать практическую поль­зу. Строить, так сказать, эконо­мический панмонголизм. Если сравнить Монголию с Украиной и рядом других постсоветских ре­спублик, то сравнение явно не в пользу последних. Несмотря ни на что наш южный сосед динамично развивается, и у нас есть чему по­учиться у них.

Ещё более перспективное направление - это Внутренняя Монголия КНР. В настоящее вре­мя средний класс в Китае достиг почти полумиллиарда человек, и это больше, чем всё население США! Рынок там просто необъ­ятный, и там ценятся товары из России, но их там нет. Наш бизнес, кроме леса и нефрита, туда почти ничего не экспортирует. Два года назад в Хайларе я попал на ры­нок шэнэхэнских бурят и приятно удивился обилию наших товаров. Особенно продуктов питания: растительное масло, сгущённое молоко, мороженое, колбасы, кондитерские изделия и т.д. Ока­зывается, на них есть спрос, и этим занимаются наши китайские сородичи! А почему, к примеру, не «Абсолют» с его удачным приме­ром выхода на монгольский ры­нок?

Фото Александра Махачкеева