Бурятам необходим матриархат?

Это эпизод из книги Александра Цыденова, выходца из Баргузинской долины. «Родословие по отцу, нация — по матери» — такое название получила книга, начало которой было заложено в небольшой статье в память о родителях. Автор ее оценивает как материал «о природной модели семьи бурят. Об истинном природном предназначении женщины–бурятки. О том, что девочки рождаются для реализации материнства в семье рода мужа, где бесспорное главенство принадлежит мужчине».

— Что и когда «пошло не так» и почему автор счел необходимым напомнить современникам о «природной модели семьи бурят» мы беседуем с Александром Дамдиновичем Цыденовым.  

— Я вырос в маленьком селе Гарга. Нас в семье было четверо детей. Трое у мамы, и Миша Елбонов (народный артист России, почетный гражданин Республики Бурятия - прим.авт.) у папы, когда создалась наша семья после гибели нашего отца в Великой Отечественной войне. Жили тяжело, папа работал за трудодни, которых не особо было видно. Тогда еще существовал продналог — все, что вырастили колхозники, государство за бесценок скупало, чтобы прокормить город. В 60-х годах я выехал в город учиться на инженера. Тогда было совсем мало бурят в столице, и тогда считалось нормальным делать замечания, что в общественных местах негоже говорить на бурятском языке, который не все понимают.

А в Баргузине, как и везде, обучение велось на бурятском языке (отменили в 1974 году - прим.авт). Учителя у нас были хорошие, но главным все же, я считаю, было воспитание в семье. Мама всегда говорила – учитесь, иначе всю жизнь будете ходить за скотом как мы. Конечно, каждый родитель тогда хотел более легкой жизни для своих детей.

Самым ценным, я считаю, сейчас «академию» познания окружающего мира. У бурят в то время было абсолютное понимание законов природы, всем происходящим процессам было объяснение. Отец был единственным водителем в колхозе, но законы физики понимал лучше всяких дипломированных инженеров, в том числе и благодаря познаниям, заложенным в традиции бурят. Тогда было время, когда знания получали у старших, старейшин. Мы, помнится, часами сидели, чтобы задать один волнующий вопрос. И наша мама, на мой взгляд, приняла мудрое решение — она сказала, что уходит из колхоза, чтобы заниматься семьей и воспитанием детей. Благодаря этому ее решению мы не только получили традиционное воспитание, образование, но главным образом родной язык, а значит мышление и культуру своего народа. 

— И все-таки, что есть «природная модель семьи бурят»? Модель рухнула? И что есть, по-вашему, основа этой «природной модели»?

Отношение к природе, окружающему миру, особенно когда народ живет в суровых климатических условиях и вынужден «читать» все знаки природы, и есть модель. Забота о природе, которая кормит и поит твой скот, который в свою очередь кормит, одевает, согревает твою семью, твое потомство автоматически становится мерилом ценностей. Не случайно говорят — судите о качестве человека по отношению к животным. Почитание природы, духов земли и неба также становится мерилом взаимоотношений между людьми. Но чем «технологичнее» мир, тем менее востребованы общечеловеческие ценности, поскольку люди все меньше зависят друг от друга. Но чтобы сохранить этнос все же нужно сознание и осознание того, насколько хрупок мир этноса. И бурятский язык хрупок, который, как и многие языки в границах Советского Союза, были подвергнуты дискриминации. Любая попытка изменения закона сохранения этноса, то есть правил и обычаев, как мы сейчас убеждаемся, приводит к ассимиляции, растворению бурятского народа в более крупном народе. 

— Вечный вопрос - что делать?  

— Говорят, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Меры, которые сейчас принимаются в целях возрождения бурятского языка, я считаю, не будут иметь ожидаемого эффекта до тех пор, пока буряты не начнут рожать бурят, мыслящих и говорящих на родном языке. И это исключительно заслуга и ответственность матерей. Вот пример: би басагая хадамда угөөб. Можете перевести на русский? – обращается Александр Дамдинович.

— «Я выдал дочь замуж», — отвечаю я, не чувствуя подвоха.

И тут у нас завязывается оживленный диалог. «Хадамда» — это отдать дочь другому роду. Я в сто первый раз вынуждена согласиться, что современный бурятский язык во многом стал калькой  русского языка. Очень многие, все еще говорящие на родном, признаются, что в большинстве случаев вынуждены русские слова и значения переводить на родной, чтобы поддержать разговор. Процесс незаметно прогрессирует и, возможно, теперь только лингвисты смогут дать оценку происходящему с современным разговорным бурятским. Да и авторитетных лингвистов сегодня можно уже на пальцах рук пересчитать… 

Мы очень долго говорили, местами спорили, но сошлись в том, что действительно «спасение утопающих — дело рук самих утопающих».

— Можно ли рассчитывать, что женщины-бурятки осознают ответственность перед своим народом, перед перспективой сохранения этноса?          

— Народ только тогда народ, если имеет язык и культуру. Надо знать свою историю. Мы не изучали историю ни в школе, ни в институте. Историю надо знать. Во-вторых, знать национальные традиционные ценности. Это, в первую очередь, устои семьи. И семью надо создавать правильно. Не случайно у нас, у бурят, сохранялась экзогамность, что, в том числе, способствовало росту численности народа. И главное: современным родителям, не владеющим родным языком, надо готовиться ответить на вопрос, почему они своим детям не передали язык своего народа. Язык, а значит культуру. Если старшее поколение было лишено возможности знать язык, который негласно находился под запретом, то сегодня возможностей масса. Изучить любой язык, но добровольно не хотеть знать родной язык — это не просто безответственно, но, на мой взгляд, мягко говоря, не цивилизованно. В конце концов, есть примеры еврейского народа, который восстановил свой язык и успешно его возвращает в жизнь. Есть наглядный пример кавказских народов, когда на мать возложена забота о воспитании детей. И потом, общеизвестный факт, что буряты и монголы отличаются особыми способностями к языкам. Потому все в наших руках и особенно в руках женщин-матерей. Не случайно родной язык и называется материнский…

— Будем надеяться… Спасибо.    

Норжима ЦЫБИКОВА, собственный корреспондент ИД «Буряад үнэн» в Монголии.