Как буряты из пастухов переквалифицировались в огородников и пасечников

Мы продолжаем тему начатую в статье «Как буряты стали оседлым народом» от 01.10.2024 (https://burunen.ru/blogs/132491-kak-buryaty-stali-osedlym-narodom/).

Переход от кочевничества к оседлости имел в разных районах этнической Бурятии свои особенности и временные рамки. В научной литературе этот процесс длившийся с XVII-го по XX вв. показан широко, но дисперсно, и специальных трудов посвященных этому нет. А между тем, бурятский опыт модернизации актуален по той причине, что дух кочевников никуда не делся из нашей культуры, быта и ментальности…

Погром исправника

В бурятский улус в Алари был назначен молодой русский исправник, который привёз с собой велосипед с очень большим передним колесом. Поскольку буряты никогда не видели велосипеда, они поймали исправника, избили, а велосипед сломали, и для разбирательства инцидента прибыл чиновник из города. Он спрашивал местных жителей, по какой причине они избили исправника, и получил ответ, что его приняли за черта. На это чиновник только и смог сказать: «Идиоты вы, идиоты!» У бурят же эта история получила название «Погром исправника».

Этот комичный случай превосходно показывает с каким трудом внедрялось новое в жизнь народа. Первопроходцами были «лучшие люди» - власть предержащие и самые образованные сородичи.  Так второй тайша Агинского ведомства Тугултур Тобоев не только приказами («…я поручаю Степной думе обязать инородные управы наблюсти, чтобы в нынешнем году непременно был усилен посев хлеба и картофеля, против минувшего года»), но и собственным примером побуждал своих земляков осваивать земледелие. В его послужном списке значится: «…сверх делаемого им прочим инородцам внушения и привлечения к умножению засева картофеля, самим им, начиная с 1843 года по настоящее время, засевается такового по одной десятине и даже в 1845 году более оной одной восьмого десятины, в чем ежегодно получает от земского начальства свидетельства…»  

Ламы огородники

Самый западный Аларский дацан был и самым передовым по тем временам. Ученый и общественный деятель Цыбен Жамсарано часто бывавший в Алари в 1903 – 1907 гг. писал о дацане, что он «…построен на ровном месте, деревянный, небольшого размера, продолговатой формы. Вокруг посажены деревья и образуют приличный садик. Особенно хорош садик на восточной стороне дацана, огороженный особо. Нынешний ширетуй (настоятель) с замечательной любовью ухаживает за садиком, который растет с удивительной быстротой. Здесь растут ель, кедры, пихты, лиственницы, яблони, черемухи, смородины, крыжовники и прочих цветов диких масса, как и во всей Алари...Впечатление от садика прекрасное, какое-то нежное, миленькое. С прошлого, 1902 года ламы стали разводить огород: картофель, капусту, горох, лук, редьку и т.д., всего понемножку для пробы и довольны».

При дацане была и пасека. При этом их занятия огородом, как и вообще физическим трудом было исключительным явлением в среде буддийского духовенства. В Забайкалье, как и в Монголии, зеленью дацаны обеспечивались русскими и китайскими огородниками.

В огороде в Алари

Хурамша – родина огурцов

Впрочем, уже в середине XIX-го века в Алари высаживали: «…из царства растений: хозяйственные полевые здесь произведения обыкновенно как-то рожь, ярица, овес, пшеница, гречка, просо, конопля, хозяйственно-огородные: картофель, капуста, репа, редька, морковь, лук, дикорастущие здесь бывают смородина, клубника, черемуха, земляника, дикая яблони, черника, голубица, брусника, боярка». А вот Унгинские (Нукутские) буряты «….Балаганского ведомства производят овощи: капусту, редьку, морковь, бобы, лук, чеснок, огурцы и то в весьма малом количестве».

Моя мама, родом из Баргузина, вышла замуж в Аларь в середине 50-х. Осенью нужно было заквашивать капусту, а она не умела квасить, в Улюкчикане огородов не было. Мама позвала нашу тётю Катю и говорит ей: «Ты начинай, а я пока тут управлюсь…». Со временем она сама завела большой огород и полюбила возиться на грядках, а в 70 – 90-е даже продавала излишки овощей и ягод на рынке в Улан-Удэ. Тогда в 70-х славу лучших огородников из бурят завоевали жители Хурамши из Иволгинского района, чему немало послужили наличие воды, плодородной земли, микроклимат и близость к городу.  

Сартульский запрет

С переходом к оседлости буряты стали не только огородниками, но и занялись свиньями, домашней птицей и пчелами. Для иркутских бурят это была во-многом вынужденная мера. Земельные наделы, сенокосы и пастбища сокращались вследствие переселенческой политики властей, а вместе с этим уменьшалось и количество скота. Эти потери они старались компенсировать продуктами от занятий земледелием, которые служили также кормом для свиней и птицы, а посевы гречихи и донника – кормовой базой для пчел.

Разводить свиней было выгодно из-за их скороспелости, а мясо, сало и поросята всегда пользовались спросом в Иркутске, Черемхово и других городах. Но массово разводить свиней, птиц и пчел стали только в советский период, когда тотальная распашка, освоение целины и новые потоки переселенцев, практически, не оставили свободных пастбищ и сенокосов.

А в середине XIX-го века у унгинских бурят, например, было «…свиней и    козлов по 9 с лишним скотин»! Всего лишь! К тому же у монголов издревле не существовало запрета на потребление свинины. Кроме, разумеется, сартулов, сохранивших табу как реликт их туркестанского происхождения. В Джиде до сих пор некоторые старики сартулы не едят свинину и варёную кровь.

Портрет хавроньи породы венгреская мангалица. Хурамша

Семейский бартер

Новые формы и методы хозяйствования буряты перенимали у своих русских соседей, но не у китайских огородников, которых всегда было много в Забайкалье. В Мухоршибири же и в Бичуре сложились взаимовыгодные отношения между бурятами и семейскими. Бурят все лето пас скот своего «талаа» - друга семейского, а осенью талаа рассчитывался зерном, мукой и овощами.

Октябрьская революция совершила тотальный переворот во всех аспектах жизни. «Партийные, советские и комсомольские организации, женорганизаторы активно пропагандировали в улусах новый быт. В избах-читальнях, красных юртах, домах буряток и домах крестьянок читались доклады о новой жизни, гигиене и культуре, соблюдении чистоты. Однако внедрить новые представления и навыки в жизнь и быт бурятской семьи, особенно в восточных аймаках, было затруднительно в связи с высоким уровнем бедности» (Плеханова А.М. Вестник ВСГИК. №4 (12), 2019).  

Новшества в общественное производство и личное хозяйство сельчан вносили колхозы и совхозы. Они строили свинарники, птичники, теплицы и парники, заводили пасеки.  Так в Селенгинском районе, в Ацуле, появился легендарный облепиховый совхоз с пасеками, ставший отличной школой для бурятских пчеловодов. А в Гунее в Аге, по словам коллеги Бадмажапа Гындынцыренова, совхоз раздавал кур и клетки для их содержания, предварительно обучив добровольцев птицеводов. Тогда же там стали разводить свиней, совхоз обеспечивал сельчан кормами.  

Пасечник Ринчинов из Ацулы

Пища наша…

Основу рациона у бурят, как скотоводов, составляли молочные и мясные продукты. «Хоринцы покупают крупу и варят кашицы и похлёбки. Хлеба не любят, и приготовление оного кажется им слишком тягостным. Мясо сушат в запас на вольном воздухе или коптят. В отличие от богатых, питавшихся мясом и молочными продуктами, и кирпичным чаем, бурятской бедноте часто приходилось ограничивать своё питание съедобными клубнями различных   растений. Не имевшие возможность покупать чай, заменяли его баданом», - писал Иоганн-Готлиб Георги в труде «Описание народов, обитающих в Российском государстве», 1776-1799).  

Бренды ням-ням

Если русские крестьяне говорили: «Щи да каша – пища наша!», то самым востребованным блюдом у бурят в те времена была арсаа – национальный напиток с мукой, иногда на костном бульоне. Добывали для потребления разнообразную дичь и рыбу в лесах и на водоёмах.

За прошедшие сто лет наша повседневная кухня претерпела радикальные изменения, обогатившись за счёт русификации и глобализации. Теперь на наших столах есть не только арсаа и баранина, но и разносолы, варенья, соленое сало, яйца, рыба и птица, свежие овощи, фрукты и многое другое. При этом в каждом районе сохранились свои бренды: боргойская баранина и закаменская говядина, алятский зоодэй (карась) и буузы из сазана в Баргузине, конина из Курумкана, нерпичий жир с Ольхона и омуль в Кударе…

P.S. Как видно, ошибался Николай Иванович Бобылев, преподаватель Нерчинского уездного училища, когда писал в альманахе «Невский альбом» в Петербурге в 1840 г.: «Бурят любит волю, как дикий конь из табуна его. Переселите его в город, дайте ему удобное жилище, он зачахнет, умрет…»