Путешествие бурят в Западную Монголию. В мире животных

Второй день самой дальней в моей жизни командировки на автотранспорте. Позади Центральный, Булганский и Увэр-Хангайский аймаки. Наш внедорожник мчится по трассе, перемещая нас как в звездолете, то в белоснежную тундру, то в бескрайние равнины без единого намека на осадки. Полторы тысячи километров еще раз убеждают, что только путь способен привнести в жизнь новые смыслы и понимания. Проносящиеся за окном картинки и комментарии превосходного собеседника Тэмуджина дают информации столько, что и за годы жизни в Монголии не узнать.

Битва за воду

Остановка. Справа, недалеко от трассы, большое стадо топчется вокруг скотовода. Оказалось, козы и овцы, первые в большинстве, собрались на водопой.

Приближаемся, знакомимся. Чабана, мужчину лет сорока, зовут Бата. Сооружение, откуда черпают воду для скота, на деле прорубь, которая замерзла, и младшие коллеги нашего нового знакомого на мотоцикле уехали за инструментами.

Мужчины ведут неспешную беседу, я разглядываю коз, козлов и козлят. Пара из них пытается изучить меня, что называется, на практике.

Один, самый активный, вовсе норовит засосать мой палец. Пока мы развлекаемся всеми способами с симпатичными животными, возвращаются парни, которые приступают к целой операции по добыванию воды.

Лед толщиной не менее 40 сантиметров вручную прорубается до появления воды, а для того, чтобы механизм добычи привести в действие, парнишку лет 15 опускают в прорубь! Мое воображение рисует картинки одну страшнее другой — оборвется веревка, вымокнет до нитки ребенок, застрянет…

Сухого и невредимого паренька через пару-тройку минут, правда, не без труда, вынимают, а дальше начинается «праздник поступившей воды». Импровизированное ведро из резины наполняется водой в проруби, поднимается на поверхность и сливается в длинное деревянное корыто. И начинается борьба за глоток ледяной воды между рогатыми - большими и маленькими. Овцы, которые в этот раз в меньшинстве, не тушуются, участвуют в битве за выживание на равных. Парни-скотоводы стараются их развести, растолкать, раскидать, чтобы те не передавили друг друга. 

 

А после вся толпа, как ни в чем не бывало, мирной колонной устремляется по одному известному им маршруту.  

В этом коротком как клип промежутке жизни память успевает прокручивать картинки из детства. Мы также водили своих коров на водопой. Те шумно глотали воду и корыто также было выдолблено из дерева. С единственной разницей - животных было в разы меньше, драматизм в битве за воду был на нуле. Но то, что эти два события вызывают одинаково трепетную ностальгию-однозначно. 

В мире животных

Отношение монголов к животным удивительное. Может быть оно нормальное в мире скотоводов и кочевников, но для «одичалых» из мира букв, цифр, соцсетей и курсов валют, взаимоотношения их видятся сплошным «аватаром».

Через  пару сотен километров взору открывается гигантская долина Алтан Тээл. Она напоминает африканские прерии, где сосуществуют десятки видов животных, норовящих в мгновение уничтожить зазевавшихся.

Здесь картина куда более мирная, скорости поскромнее. С запада важно вышагивает караван верблюдов. Их порядка тридцати особей, которые идут размеренно, след в след. Медленно огибают видимое им препятствие и уверенно двигаются к известной им цели. Мы спешно продвигаемся поближе, насколько это возможно.

Близко подходить нельзя: «буур» - самец способен затоптать любого, кого сочтет конкурентом. Да будет нам известно, что в «тэмэн-сурэг»(стадо) может быть лишь один лидер, самец-производитель. Всех остальных кастрируют и используют для работы. Иных вариантов природа не приемлет. В два года верблюда начинают приучать, для этого вставляют в нос деревянный «бурантаг». Процедура болезненная, но это единственный способ приручить верблюда. Исполины пустынь имеют репутацию непокорных и гордых животных.

На безопасном расстоянии мы пытаемся сделать максимальное количество кадров, поскольку увидеть в шаговой доступности большое стадо редкость. Эти, что встретились нам, крупные и почти черные.

– Почему они такие темные? - спрашиваю я у Тэмуджина.

– Темный цвет максимально притягивает солнечные лучи. В условиях резко-континентального климата животные встраиваются в условия. Заметьте, сотни разных животных, пасущихся в долине, все темного окраса. Кроме того, летом здесь огромное количество мошки. Спасаясь от нее, не только животные, но и люди уходят в горы.

В процессе разговора мы не заметили, что людей с камерами вокруг нас стало чуть ли не больше, чем  самих верблюдов-фотомоделей дня. 

Мимо прошествовало небольшое стадо коров. На их спинах забавных расцветок попоны. Я в очередной раз делаю изумленные глаза.

– Это телки, которые принесут весной приплод, – отвечает на мой немой вопрос мой эксперт.

Тут в моем понимании перестают смыкаться пазлы. Монголы – и дети и взрослые – в лютые морозы ходят без головных уборов, а понятие шарф и вовсе редкость. А тут коровы, в минус «западномонгольских» десять градусов, укутаны в «полушалки».

Для монгола скот и есть его капитал – вспоминаю слова того же Тэмуджина. При хорошем уходе, правильной погоде и удаче стадо увеличивается в два раза. Где и когда вы получите такие дивиденды?   

Хуйсын Говь

Хуйс в переводе «пупок». Срединная долина. Машина останавливается. Там, в долине, скачут «цаган зээр» – белые газели. Еще один член нашей команды, Баир, запускает железную птицу. Дрон устремляется вдогонку за дикими животными. Те сначала прибавляют скорость, затем, не учуяв угрозы в неведомом им летающем существе, начинают жить своей жизнью. Их много в степи. Местные жители потребности в охоте на них не испытывают, для скотоводов это лишь конкуренты на общих пастбищах. Чуть дальше обитают сайгаки. В холодное время они становятся добычей для ирбисов или снежных барсов, чья родина здесь, в горах Западной Монголии. Иногда они настолько голодны, что спускаются к чабанским стоянкам. Здесь до сих пор вспоминают героическую бабушку, которая с палкой в руках защищала от снежной кошки своих животных.

До цели остается меньше сотни километров. Мы все ближе к центру Ховд-аймака, где соберутся тысячи любителей этники. За окном начинают мелькать строения совсем не монгольского типа. Глиняные домики с оградой, выложенной из камня.

Оно и понятно. В самой западной части Монголии проживают представители тринадцати этнических групп. Машин на трассе все больше, в Ховд мы уже въезжаем колонной.

Продолжение следует...

Норжима Цыбикова, собственный корреспондент ИД «Буряад унэн» в Монголии.