Кочевники и полукочевники

В эти дни табун племенного хозяйства СПК «Ульдурга» Еравнинского района перекочевал на летние пастбища в местность Турхул, которая находится в 90 км от села Ульдурга. Это расстояние табун в 900 голов преодолел за три дня. Конец мая и начало июня, это традиционное время кочевки к летним пастбищам в республике.

Северное коневодство

В Еравне обычно говорят «косяк» (в стандартной группе до 30 животных – один жеребец, кобылы и жеребята). В северных районах Бурятии выгоднее всего разводить лошадей. Сильные морозы, малонаселённые необозримые просторы и табуны круглый год находятся на подножном корму. Разводят не только аборигенную бурятскую породу, выгоднее большие кони и фермеры покупают теперь «полутяжей».  

Это русская тяжеловозная порода мясного направления. В республике успешно занимаются её разведением. Также как бурятская порода она круглогодично пасётся на пастбище, при этом крупнее. Спрос на лошадей этой породы растет и поэтому Минсельхоз РБ вместе с ВНИИ коневодства ведёт работу по увеличению количества племенных репродукторов по русской тяжеловозной породе.

В настоящее время большой рынок сбыта для лошадей открылся в Казахстане. Для коневодов это стало дополнительным стимулом для увеличения поголовья. Есть спрос, растет и предложение. В Бурятии есть большие резервы для развития табунного коневодства. Хотя есть проблемы с потравами, многие табуны не уходят на летние отгонные пастбища. Очевидно, что необходимо стимулировать обустройство летних баз (летников) для коневодов. При незначительных вливаниях можно было бы разгрузить от лошадей поля и сенокосы на лето.

Аборигены

Местные породы исторически имеют много преимуществ. Аборигенный скот лучше приспособлен к местным суровым условиям, к которым адаптировался тысячелетиями. Он меньше болеет, что немаловажно в свете последних событий с эпидемиями. Для животноводов республики это золотой фонд, и республика всячески должна беречь и развивать его.

Генетики утверждают, что в погоне за новыми породами все меньше остаётся аборигенных пород животных и в будущем Бурятия  может остаться без носителей многовековой селекции. В то же время, без искусственного отбора любая порода вырождается или поглощается.

Скотоводство в Забайкалье исстари шло в мясном направлении и базировалось на круглогодичном пастбищном содержании. Главными были качество мяса и экономическая эффективность. А чтобы было выгодно содержать местный скот, нужно увеличивать поголовье. Выигрывать за счёт количества, ведь в республике пустуют огромные пространства пастбищ. Для этого достаточно выехать в любую сторону за пределы города Улан-Удэ.   

Полукочевники

Подобная полукочевая система «летники – зимники» благополучно сохранялась как во времена СССР, так и сегодня. Особенно в отдалённых малонаселённых районах, как то Закамна,  Ока, Баунт, Еравна.  А вот в чистом виде кочевничество (с десятком и более кочевок в год) в Бурятии уже не практикуется, поскольку нет свободной земли, она уже приватизирована и перепахана. Перекочевки стали невозможны ещё при царе из-за чересполосицы с русскими земледельцами, и буряты перешли к полукочевому образу жизни (летники – зимники). И даже эмигрировав в Монголию они сохраняют сенокошение и живут в деревянных домах. Туда они эмигрировали   народом трех машинок: швейных машинок «зингер», сепараторов и сенокосилок. Буряты рубили дома, косили сено, и у них не было масштабных падежей скота в зимнюю бескормицу.

В целом, переход бурят к оседлости, как и большинства других кочевых народов СССР (казахи, калмыки, киргизы и др., за исключением малочисленных народов Севера (ненцы, эвены и др.)) занял несколько веков. Особенно мощный удар кочевничеству нанесла коллективизация в 30-х годах прошлого века и после неё, этот образ жизни и хозяйствования уже не оправился и вскоре исчез.

Летники и зимники

Типичные зимники в Бурятии – постоянные фермы представляют собой кошары, жилой дом, сеновалы, кучи навоза и перегноя, трактора и комбайны, чаще всего «Беларуси» и «Енисеи». Есть другие хозяйственные постройки и сельскохозяйственная техника. А также пастбища, покосы и поля вокруг. Если фермер занимается лесозаготовкой, то ещё пилорама, стопы брёвен, досок и кучи опилок.

 Обычно на зимних стоянках – фермах бывает просторно, вольно, ухоженно и открыто. Тайга темнеет далеко на горизонте, а это немаловажное обстоятельство для скотоводческого хозяйства, находящегося в состоянии перманентной войны с волками - серыми хищниками. Летники – выглядят гораздо скромнее, там всё по минимуму. Это обычно жилой дом, загоны и поилки для животных. Летник – пастбища для летнего выпаса скота со стоянкой может быть как в километрах десяти, так  и до ста километров от зимника.

Огораживания в Шэнэхэне

Шэнэхэнские буряты во Внутренней Монголии Китая также не являются уже кочевниками. Они живут в посёлках с кирпичными домами и развитой системой соцкультбыта. Обладают обширными землями, на кото­рые претендуют другие, более многочисленные соседние народы. В частности, харчины, дагуры и солоны, с которыми время от времени вспыхивают конфликты. А также собственно китайцы -ханьцы, со своими огородами. Ещё одна причина для раздоров - это огоражи­вание земли. Вследствие чего буряты находятся в сложной ситуации, когда ограждения мешают кочёвкам, а с другой стороны, им нужно оградить от посягательств свои пастбища и поля.

Китай – крупнейший в мире производитель и потребитель мяса, он экспортирует продукцию из многих стран мира. А внутри страны в мясной отрасли вне конкуренции Внутренняя Монголия, а значит продукция шэнэхэнцев очень востребована. Буряты нашли своё место во внутриэкономической специализации второй экономики мира. Что касается урбанизированной молодёжи (не желающей пасти скот), она ищет счастья в Пекине, Хух-Хото, Хайларе и других мегаполисах.

Мягкая сила

Такая картина характерна и для представителей других монгольских народов Китая, где их проживает больше, чем в собственно Монголии. «Варвары» - «дикие» кочевники Севера раз за разом завоёвывали Срединное государство, устанавливали в нём династии и ассимилировались многочисленными побеждёнными китайцами. В долговременной перспективе лихие кавалерийские набеги оказались бессильны перед тотальным демографическим перевесом, сильнейшей экономикой мира и обаянием великой китайской культуры.

Как сказал один китаец - студент Восточного факультета БГУ: «Я думал, что вы буряты другие, а оказывается вы, такие же как мы. У нас всё одинаковое: религия – буддизм, храмовая архитектура, кухня – буузы (баоцзы), чай и лапша, одежда от маньчжуров и куча общих слов. Да, вы же китайцы!»

Идеал кочевника

Большинство народов Монголии, в отличие от тамошних бурят - полукочевников, сохраняют классический образ жизни кочевников скотоводов. «Наличие семи факторов, а именно природно-климатического, демографического, экономического, зоологического, технологического, экологического, духовного, обеспечивает бытование кочевого образа жизни Монголии на базе кочевого экстенсивного скотоводства в современном глобальном мире» (С.Г.Жамбалова. Культурное наследие Монголии. Улан-Удэ. 2022. с.112).  

Когда едешь по зеленой степи, видишь бесчисленные стада, отары и табуны, а вдали  белые юрты, гармонично украшающие центральноазиатский пейзаж, не покидает ощущение вечности и неизменности монгольского бытия. Эти овцы, кони, козы, верблюды и коровы также бродили здесь тысячу лет назад. А юрты снимались, оставляя после себя круглое пятно. На будущий год оно зарастало травой, как будто никогда и не было здесь человека. 

Но, человек был и жил за счёт своего скота, а излишки производства (скот, лошади, шкуры, шерсть, рога и копыта) отправляли в соседний Китай и Россию. Взамен получая шёлка, чай, рис, утварь, машинки и прочие товары…

Продолжение следует.