​Рукописи не горят

Политические репрессии в 1920-1930 годы 20-го столетия наполнены ужасом, страхом и трагизмом.

Эти годы были тяжелыми для всей страны и для Бурятии. Массовые репрессии затронули многие семьи и нанесли непоправимый ущерб обществу. Подверглась репрессиям сама Бурятия, этническая территория была разделена, из нее 6 крупных аймаков передали Иркутской и Читинской (ныне Забайкальский край) областям.

В годы жестоких репрессий пострадали не только люди, но и рукописи.

ЖЕРТВЫ РЕПРЕССИЙ

К 175-летию Российского географического общества в Кяхте открыли памятник «Ворота в Азию». На одном из 8 барельефов - Грумм-Гржимайло. В 1920- 1931 годах он - вице-президент Географического общества СССР. В ЦВРК ИМБТ СО РАН в фонде Буручком сохранилось письмо Грумм-Гржимайло от 15 февраля 1931 года:

Многоуважаемый Базар Барадиевич!

Передана рукопись в Госиздат. Был арестован, кабинет опечатан, что стало с рукописью никому неизвестно, убеждают меня, что пропасть не должна. Терпение, но я стар, здоровье мое ненадежно, мне некогда ждать. К тому же по опыту знаю (были арестованы близкие мне люди, затем освобождены), во что это может обратиться рукописный материал после обыска. Нет, я в большом горе. Вы пишете, что Монголучком изданием вашего труда преследует задачу дать учебное руководство при прохождении истории родной страны, что в Бурятии курса истории Монголии в учебном заведении нет. История Монголии изгнана из школ Бурятии. Кем же? Самими бурятами. Ведь это равносильно разрыву Бурятии не только с современной Монголией, но и со всем прошлым. Ведь в 1926 Буробком мыслил на этот счет совершенно иначе и правильно считал, что ошибочно думать, что бурят-монголы могут создать особую самостоятельную от остальных монголов культуру…

Грумм-Гржимайло

Р.S. Узнал, что все лица 15 человек, находящиеся во главе Госиздата, арестованы (стилистика, пунктуация и орфография автора сохранена – прим. ред.)

Готовая диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук известного гэсэроведа, филолога Михаила Хомонова была отклонена ВАК в 1950 году. Причиной посчитали, что она связана с новым учением о языке академика Н. Марра. Это учение в тот момент стало объектом острой критики Сталина, он назвал это учение гаданием на кофейной гуще. Но научный руководитель академик С. Козин считал, что исследование слов с начальным «h» в монгольских языках диссертантом М. Хомоновым - это новая постановка вопроса в монгольском языкознании. Михаил Петрович поделился своей неудачей с профессором Г. Санжеевым, который сразу написал одобряющее письмо 22 мая 1950 года: «Ваше решение …не является правильным и большевистским: зачем сдаваться после неудачи! .. надо было бы написать что-нибудь поскромнее на более знакомом материале… Нет необходимости откладывать на 20 лет».

Он советует Хомонову написать по бурятскому эпосу, предлагает свою помощь. Только фронтовая закалка и поддержка друзей помогли Михаилу Петровичу собраться и через два года защитить новую диссертацию. Теперь рукопись той диссертации и отзывы академика С. Козина, профессора ЛГУ А. Попова, завкафедрой Д. Алексеева и И. Мещанинова лежат в личном архиве М. Хомонова в ЦВРК ИМБТ СО РАН.

За свою принадлежность к школе Марра и защиту эпоса «Гэсэр» был изгнан из БМНИИКЭ профессор-монголист Трофим Бертагаев. О том, что в Бурятии были последователи этой теории, наглядно видно из письма академика Н. Марра.

11 ноября 1929 г. Ленинград На № 41 от 22.Х. 1929 г.

В Государственный институт культуры БМ АССР

Заинтересован тяготением руководящих работников института к новому учению о языке (яфетической теории).

Побуждает организовать яфетидологическую устную помощь тем, кто расположен усвоить эту теорию. Предпринимаю соответствующие шаги в объединении 4 институтов и о результатах сообщу, если что-либо существенное удастся сделать. Академик Н.Марр.

В 2000-е годы группа молодых гэсэроведов берется возродить и продолжить марровскую школу. Группу составляют выпускники Бурятского государственного института при лаборатории национальных школ БГУ. Руководителем был ученик Г.А. Бертагаева - профессор, доктор филологических наук С.Ш. Чагдуров. Они пишут о необходимости реабилитации научной школы Н.Я. Марра.

В Национальном архиве РБ хранятся рукописи Ц. Дона: «Луна в затмении», 1932 г., «Отравление от брынзы», подстрочный перевод с бурятского Данри Хилтухина.

О судьбе этих рукописей можно узнать из доклада о работе Союза писателей БМАССР в 1937 году, в котором рассматривалось состояние работы Союза советских писателей.

Из доклада от 5 мая 1938 года: «Бурятские националисты, враги народа, возглавлявшие СП Бурят-Монголии добились полной ликвидации работы СП. Особенно вредительская их деятельность сказалась в отношении роста кадров молодых писателей. Прошел большой период со времени разоблачения буржуазно-националистического руководства СПП (сентябрь 1937 г.), однако, коренной перестройки работы писателей и большой борьбы с последователями вражеской деятельности в СП до сего времени нет, почти вся работа сведена на самотек, не было должного внимания и помощи со стороны СП СССР».

ПОБЕДА «ГЭСЭРА»

Политические репрессии продолжились и в борьбе с древним эпосом «Гэсэр». Главным виновником процесса был выбран литератор и драматург Н. Балдано, составитель сводного варианта Гэсэриады. Еще при подготовке мероприятий к проведению декады Бурят-Монгольского искусства стоял вопрос о литературной декаде, естественно, возник вопрос о проведении юбилея какого-нибудь эпоса. В июле 1940 года в Бурятию приехал Н. Поппе, он подсказал идею проведения юбилея «Гэсэра». В 1940 году в статьях, посвященных декаде, писали о «Гэсэре» как о замечательном героическом эпосе бурят-монгольского народа. Работа по подготовке юбилея шла полным ходом с конца 1940 года. К сбору материала, изучению и подготовке к изданию эпоса привлекли бурятских писателей и ученых- фольклористов. Проведение юбилея было прервано войной. Но в послевоенные годы обстановка сильно изменилась и началась резкая критика подготовки юбилея и самого эпоса. На совещании при обкоме ВКП( б) по вопросу «Гэсэра» 20-21 мая 1948 года в своем долгом выступлении директор БМНИИКЭ Г. Бельгаев говорит, что после подробного ознакомления с первоисточниками убедился, что «Гэсэр» не представляет собой ценности для бурят-монгольского народа, так как это не наш эпос, а заимствован из монгольского и применен к нашей действительности.

Тех, кто критиковал эпос «Гэсэр» на этом совещании, было большинство, а защищавших - единицы, среди них А. Уланов, который затем пострадал от репрессий.

Из выступления А. Уланова на этом совещании:

«Вопрос о Гэсэре очень сложный … Мне кажется, нельзя рубить с плеча при разборе этого произведения, как это делают многие товарищи, выступающие сегодня…. У каждого народа есть свой эпос. В отношении эпоса нашего бурятского, Гэсэр, если даже по своему сюжету заимствован, что вполне возможно, является устным поэтическим произведением, бытующим на протяжении веков у бурят…»

Во время совещания критики «Гэсэра» обвиняли всех, кто в 40-е годы был причастен к подготовке юбилея эпоса, что они пытались навязать его народу, а Шулукшин пропагандировал его через печать, выдавая «Гэсэр», как бурятский эпос, в корне отличающийся от монгольского и тибетского вариантов.

В результате репрессий М. Шулукшина осудили по статье «антисоветская пропаганда» и убили. Дело в отношении него прекращено за отсутствием состава преступления.

Статья А. Бальбурова «Плоды формального руководства» с критикой 1-го секретаря обкома партии А. Кудрявцева вызвала широкий общественный резонанс. Пленум обкома ВКП (б) признал критику в газете «Правда» 15 июня 1946 года правильной, поводом гонений А. Бальбурова стала его книга «Новеллы». Писатель вынужден уехать, по возвращении в 1953 году активно берется за работу.

На посту главного редактора «Байкала» делает все, чтобы журнал приобрел широкую популярность. Издание читают в 150 городах СССР, 12 зарубежных странах. Но все, что написано Бальбуровым в 1938-1950-х годах, хранится в рукописях в архивах. Среди них записи унгинского фольклора, «Абай Гэсэр», записанный от сказателя Бажея Жатухаева, отец, дед и прадед которого были улигершинами. В семье Бажея из уст в уста передавались легенды, сказки, древние сказания и особенно героический эпос «Гэсэр».

Этнокультурный феномен «Гэсэра» - уникального памятника бурятского народа - окончательно реабилитировали проведением грандиозного празднования тысячелетия эпоса. Проходило это в период перестройки. Поднять национальный эпос и сделать его таким масштабным стало возможным благодаря энтузиазму аксакалов-гэсэроведов - А. Уланова, М. Хомонова, П. Коновалова, С. Чагдурова и молодых ученых Б. Дугарова, Б. Гомбоева, С. Болхосоева, А. Занданова, историков, этнографов, общественников. Датировка эпоса «Гэсэр» определена совещанием научных, творческих работников и общественности Бурятии 29 июня 1989 года. Результатом совещания стало постановление «О праздновании фестиваля «Эпос «Гэсэр» – сокровище народов Центральной Азии».

Народный фестиваль прошел в пять этапов с 1991 по 1995 год. «Знамя Гэсэра» поднималось на территории Иркутской, Читинской областей и Бурятии. Летом 1995 года прошел заключительный этап в Улан-Удэ, где состоялся международный фольклорный фестиваль 1000-летия эпоса «Абай Гэсэр».

Рукописи сказаний, легенд, преданий и другого устного и литературного наследия не горят, они сберегаются в памяти народной и передаются новому поколения для изучения, сохранения, развития и сбора новых сведений о наследии предков, также популяризация этого наследия.

Галина МАДАДАЕВА, г. Улан-Удэ