893
В шестидесятых годах, точно не помню, к нам в гости приезжал бывший председатель нашего колхоза имени ХVII партсъезда КПСС Африкан Хулугурович Винтовкин.
Беседуя с моим отцом за чашкой чая, он рассказывал последние новости. Тогда Африкан Хулугурович работал в Иркутском совнархозе. Разговор плавно перешел к теме судьбы бурятского языка. Оба взрослых, умудренных жизненным опытом человека, возмущались тому, что изъяли из обучения и общения родной язык бурятского народа. Буквально через какой-то промежуток времени в школах все предметы начали преподаваться на русском языке.
Теперь мы пожинаем плоды такой «реформы». Хорошо, что еще опомнились и государство озаботилось вернуть главный код народа, в данном случае, язык бурятского народа.
«Чтобы идентифицировать себя в глобальном мире, нам нужны символы, - говорит большой знаток бурятской культуры кижингинец Семен Иванович Суворов. – Пандидо хамбо-лама Дамба Аюшеев правильно поступил, построив на Верхней Березовке борцовскую юрту «Бухын ургоо». С его подачи спортивные юрты появляются в сельских районах. Сельские клубы в местах компактного проживания бурят тоже следовало бы оформлять по бурятским национальным мотивам, тогда вернется к нашей молодежи, детям исчезающий родной язык».
Надо делать многое для того, чтобы наши обычаи, традиции, культура и язык вошли в повседневную жизнь подрастающего поколения. Здесь полумеры, усиленная коммерциализация обучения языку не решат кардинально проблему.
Для начала почему бы не строить большие юрты в школах для начальных классов?! Дети, ежедневно приходя в школу, видя юрту, будут ощущать себя частью своего народа, и естественным вызовом станет интерес ко всему бурятскому, к языку. Так поэтапно надо двигаться к возврату родного языка.
Валерий Сыдеев, член Союза журналистов
