​Доватор. Известный и неизвестный: легендарный полководец- кавалерист служил в Бурятии

Война не щадит никого, будь то солдат или генерал, трус или герой. 19 декабря 1941 года в разгар битвы за Москву после проведения личной рекогносцировки по­зиций противника кинжаль­ной пулеметной очередью у деревни Палашкино под Ру­зой был прошит генерал-лей­тенант Лев Доватор. Шансов выжить у находившегося на открытом пространстве сме­лого генерала не было.

ЖИЗНЬ КАК КЛИНОК

Знаменитому полководцу было тогда всего 38 лет. Из­вестно, что после первого ме­сяца войны Гитлер назначил за его голову награду в 110 тысяч рейхсмарок, что наводивший панический ужас на фрицев предводитель казачьих кавале­ристов за пять месяцев войны прошел путь от полковника до генерал-лейтенанта. Его име­нем названы улицы в более чем 20 городах, включая Ново­кузнецк, Новосибирск, а также Липецк, где он никогда не был. Ему и его казакам поставлено несколько памятников (толь­ко вот в нашем городе пока не установлен). А то, что его жизнь в 30-е годы прошлого века была тесно связана с нашей ре­спубликой, почти нигде не упо­минается.

Жизнь этого отважного че­ловека была быстрой, короткой и блестящей, как сабельный клинок. Он рано повзрослел. В 1921-1923 годах получил по тем временам неплохое обра­зование - окончил среднюю школу и годичную партшколу. В сентябре 1924 года доброволь­цем вступил в Красную Армию. В 1925-м окончил военно-хи­мические курсы, а в 1929 году - Борисоглебско-Ленинград­скую кавалерийскую школу комсостава РККА. В сентябре того же года назначен на долж­ность командира взвода 27- го кавалерийского полка (5-я кавалерийская дивизия, Севе­ро-Кавказский военный округ). В 1931-м полк передислоци­рован в Кяхту, где включен в состав Особой Краснознамен­ной Дальневосточной армии (ОКДВА).

О том, что легендарный комкор Доватор был связан накрепко с Бурятией, в своей книге «Сабельный поход» пи­сал фронтовик-кавалерист Сод­ном Хандажапов. Вдова комко­ра Елена Доватор рассказывала Содному Банзаракцаевичу, что с 1931-го Лев Михайлович проходил военную службу в Бурятии, в 1932-м переехал в Верхнеудинск и служил офице­ром в 5-й Кубанской кавбрига­де, и в нашем городе жил до 1934 года. Содном Хандажапов указал, что этой кавбригадой командовал Константин Рокос­совский. Уточню, что Рокоссов­ский был командиром 5-й Ку­банской кавбригады в период с октября 1928-го по 1929 год. С января 1930-го по февраль 1932-го служил в Поволжье, а с февраля 1932 года Константин Рокоссовский - командир 15-й Кубанской кавдивизии, дисло­цировавшейся на стации Дау­рия. Так что в верхнеудинский период служб их пути не пере­секались.

ВСТРЕЧАЛСЯ С ЕРБАНОВЫМ

Как свидетельствовала Еле­на Доватор, ее супруг «ранней весной 1931 года, будучи мо­лодым красным командиром, прибыл в пограничный с Мон­голией городок Троицкосавск» (с 1934 года – Кяхта). В разных источниках написано, что в 30-е годы Доватор служил политруком эскадрона в Верх­неудинске. В автобиографии, написанной рукой Льва Ми­хайловича, указано, что он «с октября 1929 года по октябрь 1933 года - командир взвода 27 кавполка 5-й кавдивизии, с октября 1933 года по май 1935 года - политрук 1-го кавполка 1-й Колхозной кавдивизии». До 1936 года Доватор служил в за­байкальских гарнизонах, близ­ко познакомился с жизнью и бытом бурят, воинами, которые служили в Бурят-Монгольской кавалерийской бригаде.

По воспоминаниям Елены Доватор, «командиры с семья­ми жили в Улан-Удэ в двухэтаж­ных кирпичных домах, распо­ложенных недалеко от сопок, прожили мы там три года, там же находилась тогда нацио­нальная бурят-монгольская часть», с командирами и бойца­ми которой сложились самые тесные и дружеские контакты.

«Жены командиров, в том числе и я, оказывали большую помощь в устройстве быта бой­цов, в организации командир­ской столовой, в налаживании дежурств в ней, в создании уюта для красноармейцев в ка­зармах, - вспоминала вдова героического полководца, жизнь и судьба которого полна тайн и загадок. - К нам часто приез­жали шефы из организаций и предприятий города, органи­зовывались вечера, особенно в дни больших праздников. В свою очередь, и мы навещали шефов. Встречались с руково­дителями республики - товари­щами Ербановым, Доржиевым и другими. А вообще, жизнь на берегу Селенги запомнилась мне. Армейская служба была часто напряженной и нелегкой, но молодость командиров и их жен брала свое. Она вылива­лась в бесконечную живую де­ятельность. Поэтому, несмотря на всю сложность обстановки и трудности, мы жили весело, дружно, постоянно ощущая себя членами коллектива, объ­единенного единой целью».

Один из малоизученных периодов жизни героя битвы за Москву - 1936 год. Судя по всему, будучи слушателем во­енной Академии имени Фрунзе он полгода провел в команди­ровке в Испании, где шла граж­данская война. На Пиренеях в группе товарища Альфреда (Станислава Алексеевича Ва­упшасова) он участвовал в проведении диверсий и парти­занской войне в тылу.

Генерал Доватор (на переднем плане слева) в декабре 1941 года на рекогносцировке местности

СМЕРТЬ В ПОЛНЫЙ РОСТ

В Испании Доватор изучил опыт марокканской кавале­рии фашистов, разработал и применил свою собственную тактику, позволившую ему громить немцев в Белорус­сии, в Смоленском сражении и под Москвой. Основой этой тактики было сочетание дей­ствий кавалерии¸ мотопехоты, бронемашин и мотоциклов. В первые дни войны полковник Доватор находился на лечении в госпитале в Москве. Затем за­числен в распоряжение штаба Западного фронта. В июле 1941 года за мужество и отвагу, про­явленные в оборонительных боях на Соловьевской пере­праве через Днепр, награжден орденом Красного Знамени. В официальном представлении к этой награде указано, что Лев Михайлович удостоен этой награды за то, что «с 11 июля выполнял ответственные за­дачи Главнокомандующего по доставке боеприпасов на пе­редовые позиции». А на самом же деле его конница, выполняя особое задание Сталина, со­провождала «Катюши».

12 августа 1941 года его на­значили командующим особой кавалерийской группы, в кото­рую вливались кавалерийские подразделения, сформиро­ванные в республиках страны - казахи, узбеки, киргизы, си­биряки. С 26 ноября 1941 года Лев Михайлович - командую­щий 2-м гвардейским кавале­рийским корпусом. В первые месяцы войны отважные кава­леристы под командованием Доватора совершали кинжаль­ные рейды по тылам врага на Смоленщине. Одна из таких вы­лазок произведена с 14 августа по 2 сентября 1941-го. В ходе того успешного рейда доватор­цы на 100 километров углуби­лись «за пазуху» противника, нанеся удары по коммуникаци­ям, уничтожив более 2,5 тысячи фашистов, штабы, транспорт, в том числе свыше 200 машин, склады.

В числе кавалеристов До­ватора сражались и пред­ставители нашей республи­ки - политрук эскадрона Содном Хандажапов, снай­пер-конногвардеец Жимбэ Пагбаев, командиры эскадро­на Лопсон Ивахинов, Василий Манзырев, пулеметчик Никита Фефелов, секретарь комсо­мольского бюро кавполка Ар­дан Далаев и многие другие.

Перед гибелью генерал До­ватор отпустил своего боевого коня и принял смерть, встав в полный рост. Неслыханно бы­стро - на второй день (!) после гибели - его посмертно удосто­или звания Героя Советского Союза. Удивительно, что семья лучшего генерала-кавалериста никогда не получала офици­ально «похоронку» на него. В течение 18 лет могилы Довато­ра не было: урна с его прахом хранилась в спецпомещении крематория. Лишь в 1959 году его прах захоронен на Новодевичьем кладбище.

ИЗ РЕЧИ ЛЬВА ДОВАТОРА ВО ВРЕМЯ НАГРАЖДЕНИЯ КАВКОРПУСА ГВАРДЕЙСКИМ ЗНАМЕНЕМ:

«…Пока бьется сердце в груди, пока руки наши способны держать оружие, мы будем уничтожать немецко-фашистских мерзавцев, очищать родную землю от подлой фашистской мра­зи…».