Ревомир Гармаев: Благороден и светел его путь

В ТУРГЕНЕВСКОМ САДУ

Летний дом, баня, амбар, кругом зелень, сирень, черемуха… Зали­вистым ручейком журчит канав­ка. Над ней свисают листья берёзы. По краям - полевое разноцветье. Не дача, а тургеневский сад. Так и хочется нырнуть в заросли заботливо ухоженного сада и надышаться его ароматами.

- Сколько же труда вложено! – не удерживаюсь я от восклицания.

- Иной раз упираешься, не разгибая спины, - с улыбкой отвечает Надежда Дмитриевна. - Основная ноша, конечно, на Ревомире. Он у нас трудоголик…

Мне ли не знать нашего редактора. Одно время ездили коллективом на вос­кресники в пригородном совхозе. Уби­рали сорняки около плодовых деревь­ев, ухаживали за куузикой. Забойщиком был, конечно же, Ревомир Баярович. Правда, молодые парни старались не от­ставать от него. Об этом и рассказываю за столом, богатым разносолами. Хозяй­ка поведала нам о дачной эпопее: иметь свою дачу было их совместной мечтой ещё с молодых лет. На прощанье подари­ла моему внуку помидор-гигант, едва ли не с целый килограмм.

РЕКОРДНЫЕ 15 ЛЕТ

Ревомира Баяровича всегда отлича­ли стремительная походка, раскатистый громкий голос. Наверное, своей энерги­ей, которая, временами казалось, вот-вот выплеснется через край, он напитывался именно здесь, в Сотниковской пади. Наш Главный обладал удивительным свой­ством при своем появлении заполнять собой всё окружающее пространство. Зайдя в редакцию, здоровался со всеми, начиная с вахтёрши Марии Моисеевны, её дочери Риты, которая работала убор­щицей. На ходу кого-нибудь похвалит, бросит шутку, кого-то и пожурит.

- А-а, Рева пришел, - с одобряющей улыбкой, помнится, говорил Бадма Ти­бочкиевич Цыремпилов. - Голос как из трубы. У наших баргузинских - врожден­ный, а не поставленный голос.

Только усядется за стол, и закипит работа. То разборочка по поводу како­го-то материала на полосе, то заседание редколлегии, то подготовка к какой-ни­будь важной встрече. Рабочие дни в те времена были насыщенные: в неделю раз - летучка, каждый день - планерка, затем политзанятия, профучёба, профсо­юзные и партийные собрания... Один из трёх редакторов должен был обязатель­но читать полосы наравне с дежурными корреспондентами. «Редакционные буд­ни - кутерьма круговая, нескончаемая», - признавался однажды замредактора га­зеты «Правда Бурятии» Павел Лазаревич Натаев. В этом ежедневном водовороте событий главный человек, редактор должен был оперативно принимать ре­шения, делать выводы. При том, что жур­налисты - народ своеобразный, часто амбициозный и капризный. Попробуй приноровись! Но Гармаеву это удавалось все его 15 лет работы на этом высоком посту. Своего рода рекорд.

УРОКИ СУДЬБЫ

Откуда же он, такой громогласный, открытый, доверительный, никогда и ни при каких обстоятельствах не держав­ший камня за пазухой? Из Баргузинской долины.

«Мне было три года, когда началась война, 5 лет, когда почтальон принес из­вещение, что отец погиб в боях за Роди­ну. Мать, Дарима Санжиевна, колхозница, по трудодням получала всего ничего, и мы, трое детей, познали в полной мере и холод, и голод. В 1944 году, меня, шести­летнего, взяла к себе на отару старая ча­банка Очирма Бадмаевна Зуртанова. Она уходила в степь с отарой, а я выгонял яг­нят на пастьбу. Немножечко курунги или аарсы - это был мой дневной паёк. Когда дул ветер, заунывно гудели телеграфные провода, я плакал от безысходной тоски по дому, желания есть… В коротких шта­нишках, с книжкой-букварём в наволоч­ке и в самодельных из сыромятной кожи калошах пошел в 1 класс 1 сентября 1945 года. А бабушке-чабанке после войны вручили медаль «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны», чем я очень гордился», - напишет в вос­поминаниях Ревомир Баярович.

С детства познавший лишения, он всю жизнь старался делать людям хорошее и полезное. И в первую очередь - свое­му коллективу. Вот как об этом говорят наши ветераны.

- О нем больше пишут как о видном политическом и общественном деятеле. А в редакции все единодушно скажут: светлый душой и обликом человек. Та­ких людей, особенно руководителей, не так уж много. Когда вспоминаю о нем, на душе становится тепло. Советом ли, сочувствием ли, всегда помогал, - расска­зал Н.Д. Бадмаринчинов.

- У меня детей, сами знаете, мал мала меньше было. Так он помог устроить их в детский сад, всегда интересовался, как растут и чем помочь семье, - вспоминает Г.А. Доржиева.

Ветеран нашей редакции, перевод­чик Б-М.Ж. Жигжитов подчеркивал, что Ревомир Баярович писал отличные пе­редовые статьи, а переведенные им ма­териалы официального характера всегда соответствовали жестким требованиям перевода.

- Поскольку он изо дня в день не зани­мался переводом, я думал, что все равно какие-то огрехи проскочат. Но нет, он во всем, и даже в переводе, соответствовал статусу «главного», - подчеркивал Ба­то-Мунко Жигжитович.

Кто больше всех радовался, когда наши сотрудники получали квартиры? Конечно, Ревомир Баярович. Ведь он вместе с профсоюзной организацией пи­сал ходатайства в вышестоящие органы, обивал пороги, усердно добивался.

СТАВКА НА МОЛОДЫХ

Именно с приходом Р.Б. Гармаева в ре­дакцию влилась новая, молодая смена. После окончания Иркутского госунивер­ситета поступили на работу Туяна Сам­бялова, Баирма Дамбаринчинова, Баир Дамбаринчинов, Даши-Дондок Амоголо­нов, Бэлигма Дымбрылова (Орбодоева). Из пединститута пришли на практику Сергей Доржиев, Хандажаб Дампилова, Солбон Аюшеев. Некоторые из них оста­лись работать. Ревомир Баярович всегда поддерживал молодых, направлял на Всесоюзные семинары, совещания по журналистике. Автор этих строк ездила на семинары в Дагестане, Белоруссии, в областях и краях Советского Союза.

Помнится, в отделе информации я вела рубрику «Человек и природа». Со­брала все материалы на эту тему, офор­мила, как положено, и отправила в орг­комитет Всесоюзного конкурса. Каково же было моё удивление, когда пришло сообщение, что газета «Буряад үнэн» по итогам конкурса награждена именным дипломом и ценным подарком Обще­ства охраны природы и Союза журнали­стов СССР. Ревомир Баярович расхвалил меня прямо до небес, повторяя: «Это же союзный диплом!». Может, после того случая он и решил почаще отправлять меня на подобные совещания? Особо выделял Баирму Дамбаринчинову, ценил ее талант как многообещающего театро­веда. «У Баирмы богатый язык, и пишет интересно», - отмечал он не раз.

«КАК ТАМ НАШ БАЙРОН?»

… Однажды при встрече на улице наш любимый преподаватель БГПИ Да­ша-Нима Доржиевич Доржиев спраши­вает:

- Как там, наш Байрон? На факультете Ревомира все так и называли. Конечно, до Байрона ему далековато, но строки хорошие он может выдать. В институте активно писал, но сейчас в связи с заня­тостью, думал, забросил. Оказывается, нет. Недавно прочитал его лирическую зарисовку о маме. Вот это да! Может ли английский лорд Байрон вызвать слезу, а вот строки нашего Ревомира подняли во мне бурю эмоций. Вспомнил родную Агу, свою эжы - вот это да! Плакал, не та­ясь, не жалея слез… Каким бы писателем мог стать, думал я. Да что писателем! И артистом, и кем угодно! Талантлив и бла­городен наш парень!

Потом сверкнув очками, заключил: «Партийная, политическая работа не дает ему времени на писанину. На двух стульях не усидишь».

ПАТРИОТ РОДНОГО ЯЗЫКА

По своим знаниям и убеждениям (выпускник бурфака) и как редактор Ревомир Баярович был патриотом бу­рятского языка. Вместе с Ц. Дондогой, Г. Дашабыловым, М. Осодоевым разраба­тывали план работы с учителями бурят­ского языка.

- Не будем сидеть и ждать, когда они напишут. Давайте, развернем дискуссию на тему преподавания бурятского языка. Начать нужно с авторитетных учителей, - говорил он.

После острого выступления сотруд­ника Бурятского филиала Института национальных школ АПН Д.Д. Ошорова «Яруунадамнай ямар бэ?», горячо под­держанного Ц. Дондогой, последовали друг за другом статьи именитых родно­ведов Ц-Х. Жамьяновой, С. Сотниковой. Позже по следам выступлений организо­вали круглый стол.

После выхода на пенсию Ревомир Ба­ярович работал руководителем службы языкового перевода в Администрации Президента РБ. «Обеспечить хороший перевод положений законов, указов, по­становлений - нелегкая работа. С опыт­ными переводчиками М-Ж.А. Очировым, Р.С. Романовой, Н.Д. Шагдаровой все это без проблем удавалось», - подчеркивал он.

Помню, как в период его работы пред­седателем Совета ветеранов республики Ревомир Баярович спросил у меня:

- Галя, есть у вас в Закаменском рай­оне яркие люди, которые могли бы рас­сказать об опыте военно-патриотиче­ского воспитания на республиканском совещании?

- Есть, да еще какой! – ответила я. - Уже 20 лет с учащимися ведет поиско­вую работу. Выявил с ребятами места захоронения десятков воинов. Написал о каждом, кто ушел на войну из нашего села, установил связи с военкоматами. Это - учитель Улекчинской средней шко­лы Пама Тундупович Очиров. Уникальная личность.

Ревомир Баярович тут же заинте­ресовался им. Позвонил, лично орга­низовал транспорт, чтобы тот приехал. Остался очень доволен и написал статью в книгу «Улекчинцы в годы Великой Оте- чественной войны». И самое главное - лично посадил в машину и проводил Паму Очирова домой.

- Пама Тундупович оказался редким человеком. Знает старомонгольский, вопросами родословной занимается давно. Земля наша богата патриотами, - радовался он.

ЛАД В СЕМЬЕ

Ревомир Баярович был счастлив в семье. Он и писал, и говорил об этом. С Надеждой Дмитриевной они прожили душа в душу 53 года. Был любящим му­жем, отцом и дедушкой. Однажды с кол­легой И.В. Казанцевым они ездили в Мо­скву. Так вот, в своей заметке Казанцев по приезде писал примерно так (дословно не помню): «Ревомир в разговоре с до­черью буквально милеет и тает, прямо журчит... Более замечательного отца я в жизни не видел». Отметим, что Ревомир Баярович успел стать прадедом.

В газетном очерке невозможно це­ликом объять всю деятельность Р.Б. Гар­маева. Я стремилась показать наиболее яркие его черты как руководителя жур­налистского коллектива. В Доме печати у парадного входа висит памятная доска с портретом Ревомира Баяровича, где названы все его должности, звания и на­грады. Проходя мимо, каждый раз у меня в душе рождается чувство глубокой бла­годарности к нему. Чувство почитания. Светел и благороден он был, и дела его чисты и благородны, как и он сам.