​Тенденции недели: Кнут Тайши

На минувшей неделе в бурятском сегменте Фейсбук вспыхнула очередная дискуссия о судьбе бурятского языка. Поводом для нее послужила новость о том, что в этом году БГУ не будет набирать студентов по специальности «бурятская филология».

- Представьте себе, в БГУ нет набора на бурятскую филологию, - сообщила на своей странице в Фейсбук известный бурятский общественник и путешественник Оюна Доржигушаева. – И это несмотря на то, что Буряад Хэлэн второй официальный язык Бурятии.   

Некому учить?

- На обучение преподавателей бурятского языка по республиканской квоте набор есть, - уточнила тут же общественница, - набора нет на бурятскую филологию. Казалось бы, в чем разница? А кто будет учить учителей бурятского если не будет филологов-теоретиков? Как будет развиваться бурятский язык? Как будет развиваться учебная база, ведь любой язык не стоит на месте? Говорят некого учить, некому учить. Так раз за разом сдаём позиции и в один прекрасный день языка как такового не станет, никто не будет знать правил и методики!

- Насколько мне известно, Москва не выделила квоты с бюджетными местами. А коммерческая, кажется, стоит 90 тысяч, - отреагировал на отзыв бурятский журналист Борис Балданов.

- Эта общая тенденция, по всей стране так, - прокомментировала новость Ирина Булгутова, доцент кафедры русской и зарубежной литературы БГУ, - Правительство Бурятии выделяет квоты на специальность «Педагогическое образование», набор идет по одной кафедре.

К дискуссии привязали отзыв Владимира Тришина, ученого БНЦ СО РАН:

- Парадоксальная ситуация. Даже если отойти от политико-идеологического контекста и абстрагироваться от той создававшейся годами в России ситуации, когда филология не попадает в ряд престижных специальностей, можно указать на проблему с чисто научных позиций.

Недавно получилось так, что самому пришлось погрузиться в монгольскую филологию и к своему удивлению я обнаружил, что по бурятскому языку нет даже полноценных диалектологических исследований. Пришлось обращаться к работам 60-х – 70-х гг. XX вв. Нет полноценных исследований по исторической фонетике, если не считать работ, набросавших эту картину самыми общими мазками в 70-е – 80-е гг. Нет возможности найти ответы на вопросы, которые, казалось бы, следует искать в первую очередь. Но этого никто не делал. Лучшими пособиями остаются работы Поппе и Рассадина, но они дескриптивны (описательны), и кажется удивительным, что никто с тех пор не сделал ничего больше и глубже.

Ни одного исследования по исторической фонетике! У тюркологов уже неоднократно имелся опыт создания работ по сравнительно-исторической грамматике тюркских языков в целом, а в монголоведении этого даже полноценного этимологического словаря нет (нормального, имею в виду), потому что еще не разобрались с отдельными языками. Одна только бурятская диалектология – область, заслуживающая значительных исследовательских усилий.

На вопрос «почему так происходит?» ученый отвечает просто: нет кадров!

Некого учить?

- Бюджетные места на направление «Филология» выделяются федеральным министерством, в последние годы в среднем 25-30 мест, - комментирует нашумевшую тему в Фейсбук Гарма-Ханда Гунжитова, директор Высшей школы бурятского языка БГУ. - Эти места внутри вуза распределяются на профили, в том числе, на русскую филологию, иностранные языки. Из-за малого количества мест вуз вынужден делать наборы в шахматном порядке, например, один год места отдаются на русскую филологию, следующий год - на бурятскую. В этом году бюджетные места отданы на русскую филологию и иностранные языки. Что касается подготовки кадров за счёт республиканского бюджета, то да, пока средства выделяются только на подготовку учителей бурятского языка. Средства выделяются по Госпрограмме РБ по бурятском языку, которая завершается в 2020 году. С 2021 года начнёт действовать новая Госпрограмма, по которой предусмотрена подготовка не только педагогов, но и филологов, переводчиков, журналистов.

Напомним, Высшая школа бурятского языка и литературы была образована в конце прошлого года, в составе Восточного института БГУ. В структуре ВШ две кафедры: бурятского языка и методики преподавания, бурятской и эвенкийской филологии. В 2015 году на базе университета был создан Центр сохранения и развития бурятского языка, который также вошел в состав Высшей школы. Одним из направлений деятельности Центра является совместная работа с органами государственной и муниципальной власти, общественными и религиозными организациями по сохранению и развитию бурятского языка в республике.

Специалисты Центра признают, что в последние годы наблюдается устойчивая тенденция к снижению количества бюджетных мест, выделяемых на гуманитарные направления, на «Филологию», в частности. А вот плата за обучение на договорной основе по этим направлениям наоборот, весьма стабильно растет. При определении стоимости обучения все вузы, БГУ в том числе, сегодня ориентируются на рекомендации Министерства образования и науки РФ. В 2015 году минимальная стоимость обучения на направлении «Филология» составляла 63370 рублей, в 2016 году – 91191 рубль, в 2017 году - 91240 рублей, в 2018-м году уже 118 200 рублей, в 2019 и 2020 годах - 124 000 рублей в год! За последние пять лет БГУ выпустил 90 филологов. Выпускников этого направления с каждым годом становится все меньше.

Парадоксальности этой ситуации добавляет тот факт, что несмотря на реальную востребованность преподавателей бурятского языка, среди студентов эта профессия считается малоперспективной. Те выпускники, что уже обрели педагогический опыт, отмечают: работая учителем бурятского, много часов не наберешь. И «пошабашить» негде, очень мало желающих платить за частные уроки бурятского языка.

Плевок в вечность

- Для полноценного развития языка необходима полноценная среда, - отметил год назад в своем нашумевшем докладе Андрей Бабушкин, известный правозащитник и общественный деятель, - язык должен развиваться в разнообразных сферах — бытовой, учебной, деловой, научной, производственной, в каждой из которых формируется свой стиль языка. Если же язык применяется только в семье, это приводит к обеднению словарного запаса, полноценное развитие языка прекращается. Принятые в 2018 году поправки о «добровольности» изучения национального языка направлены на дальнейшее сокращение лиц, знающих и применяющих национальный язык, его забвение, вытеснение на этом этапе русским языком.

- Язык умирает тогда, когда люди делают выбор, который позволяет ему умереть, - добавляет Константин Замятин, один из авторов книги «Как и зачем сохранять языки народов России?». – Обычно это происходит, когда носители языков меньшинств становятся носителями языка большинства. Необходимость обучения ребенка языку большинства обычно обосновывают тем, что свободное владение доминирующим языком даст ему лучшие возможности для получения образования и успешной карьеры. Однако, подобная точка зрения отнюдь не безобидна по своим последствиям. Ребенок рискует остаться без культурного наследия своего народа, утерять контакт с накопленной веками культурой, которая передается через язык меньшинства.

- В Кижинге наблюдала такую картину, - продолжает тему Норжима Цыбикова, и.о. директора Издательского Дома «Буряад Унэн». - На улице бурятская женщина разговаривает с племянником на русском. Изредка переходит на бурятский. Родители мальчика на русском говорят вынужденно, если очень надо. А ребенок русскоязычный. Спрашиваю, почему?

- А дети все сейчас такие, - отвечает женщина, - интернет, телевизор, детсад, школа, вот результат. Дома с ребенком говорят на родном. Не спасает. Нужны более сильные инструменты. А это среда: кино, телевидение, радио, театр, музыка, песни, литература. Порядок в списке по степени эмоционального воздействия и простоте доступа. Ребенок по собственной воле прилагать усилия не будет. А родители не считают утерю языка катастрофой. Поэтому, разрозненные выкрики о судьбе языка - плевок в вечность. Боюсь, даже очень хорошие уроки раз в неделю ситуацию не спасут.

По Намсараеву…

К слову, коренные народы России разговаривают примерно на 160 различных языках, из них 24 языка признаны в субъектах федерации государственными. Еще 15 языков имеют статус официальных. Тем не менее, по данным ЮНЕСКО 18 народов России на данный момент находятся под угрозой исчезновения. А исчезновение народа, как известно, начинается с исчезновения языка. 

- История знает немного примеров, когда угасший язык был возрожден, но такие примеры есть, - отмечает Андрей Бабушкин. - Как, или благодаря чему удается возродить язык? Возьмем для примера мэнский язык, который является официальным языком острова Мэн в составе Великобритании. В 1974 году скончался последний носитель мэнского, но к тому времени этот язык был хорошо зафиксирован, очень скрупулезно, до мелочей прописан в грамматике. И когда пошел шум, язык начали возрождать, с нуля. Сейчас едва ли не половина жителей штата Мэн – носители родного языка. Аналогичная история произошла с корнским и валлийским языками в той же Великобритании, языком басков в Испании.

В минувшем году в Улан-Удэ с небывалыми аншлагами прошел спектакль «Кнут Тайши» Кижингинского народного театра по пеьсе Хоца Намсараева в постановке Баярмы Жалцановой. История хоринского тайши Николая (Ринчин-Доржо) Дымбылова покорила зрителя новым подтекстом. В начале сюжета ревностный защитник русского православия среди бурят, из-за деспотизма которого даже любимая жена плакала, в финале заставляет задуматься, а бил ли он на самом деле кого-то своим кнутом? И правильно ли его поняли на самом деле?  

- Буряад хэлэн – второй официальный язык республики Бурятия, - пишут участники многочисленных дискуссий о дальнейшей судьбе бурятского языка. – Теперь уже мало кто помнит, какие баталии кипели в кулуарах Верховного Совета Бурятской АССР последнего созыва. Тогда небольшая группа народных депутатов из бурят во главе с Владимиром Сагановым, рискуя прослыть националистами, вписала права своего народа в Конституцию Республики Бурятия, которая была принята в 1994 году. Запомнилась эта группа предложением ввести пост Тайши, этакого верховного спикера бурят. Подобные инициативы даже многим из бурят тогда казались абсурдными. Только сегодня мы начинаем понимать, как далеко смотрели вперед те, к сожалению, немногие депутаты. Но вклад их в будущее бурятского народа бесценен. Осталось его осознать, и применить.