731
Сокольников Александр — поэт. Родился в 1947 году. Окончил исторический факультет Иркутского государственного университета. Публиковался в газете «Зеленая лампа» (Иркутск, 2000), сборнике «Кедровый посох» (Франция, 2002). Автор книг «Свиток одиночества» (Иркутск, 1989), «Вне канона» (Иркутск, 2013), «Наречьем облаков рисую ветер…» (Иркутск, 2020). Лауреат премии имени В. Хлебникова. Живет в Верхоленске.
Марку Гантваргеру (Сергееву)
Однажды
В кильватере иркутских улиц
Впадающих в Ангару
Нос к носу
Столкнулся с усталым путником
Я вопросил
Что ищет он в краю забытом
И он стряхнув с ресниц
Пыль взъерошенных дорог
Сказал
как говорят пророки
Когда им больше нечего сказать
Ищу середину земли
И не послав его туда
Где язык до Киева доведёт
Я сказал ему
Иди по Большой
И где хиромантная линия
Остановит свой бег
На отметке 37
Спроси
Где коротает с вечностью
Окаянные дни
Марк Гантваргер
Сергеев
Бойся
Как страшатся матросы
Слушать песни русалок
А ля рус Лорелей
Рассказов о бедолагах
Арестантах
Декабристах
Не уедешь
Не улетишь
Из нашего города
Гостеприимного
С братиной Байкала
Ржаным караваем
Посыпанным усольской солью
Солью земли иркуцкой
И он бы не склонился
Перед проклятой пандемией
И вместо рукопожатного
Привет
Сказал бы
Купаясь в полуулыбках
Привит
В домах декабристов
Тепло
Зевают словно гиппопотамы
Камины
Вспоминая детские болотца
Пробегают мимо
Мраморной доски
Опоздавшие на последнюю
Электричку
До станции Ку-ку
И ужаснулся бы
Железный Феликс
Узнав
Что на улице
Имени его
До сих пор висит
Меморная доска
С именем
Марка Сергеева
В этом доме
До утра
Что вечера не мудренее
Ведут жаркие споры
О ценах на яблоки
Миндаль и инжир
В безвитаминном
Прекрасном граде
Иркуцк
И не страдая
Амнезой
Помнят
На белоснежный зубок
Джакузи
Фэнтази
БрехЛайков
Совсем
Забыв
Что все-таки как велел Господь
Изгоняют торгующих в храме искусства.
Сергею Кирьянову
Яблоко вынесенное из сада
Уже не яблоко, а фрукт
Когда моросящий дождь
Мечтает мокреть и мокреть
Он впервые уверовал в бессмертную слякоть
И пока не укрепился белым саваном зимы
С остервенелостью метели
кинулся разрушать замки из осенних листьев
Перемешивать как искушённый шулер раскисшие дороги
Без ветра опрокидывать зонты
Промокшими плащами и отмокшими пальто
Набрасываться на плечи хилых прохожих
Яблоко сорванное не с ветвей — не сворованное яблоко
Снятое яблоко с ветвей
Оставляет после себя любимого пустоту
И в этой воздушной пещере
Не селятся вымокшие птицы
А затаиваются от моросящего дождя
Под карнизами крыш
И берущие мокрым крылом
Под козырёк негаданному пришельцу.
Яблоко заласканное закатом
Бросают в корзину
Сплетённую из вечноплачущих ивовых прутьев
Бросают как голову
Снесённую единым взмахом ресницы гильотины
Протёртые поплёванными платками
Лежать им на рыночных прилавках
Нерастрелянными ядрами
Во славу яблочного Спаса
Под литавры луко-чесночного амбре.
И мокнет соль в расхристанном ружье
Целы штанишки для братьев меньших
И на год постарело добродушное ворьё
В предзимней спячке
Дремлют яблони и обрастают почками
Кому остаться рядом
Кому катиться вдаль
И дремлет медведица
Ещё не ощущая в себе медвежат
Лист бумаги лепестком трепещет
Всенепременной завязи стиха
И слава Богу нытики критики
В пустых пещерах несказанного слова
Не пишут Паркером на воздушных стенах
Ваттерклозетные скрижали
Что мимоходом
Длиною в маленькую жизнь
Так скучно яблоне в саду осеннем.
Постскриптамия по войне
Художнику Александру Чегодаеву
Нас зовут умирать
Не вожди понаслышке
Слегка прильнувшие к
Тунике Бога
В простонародье
Слывущей хитоном
В не кисейных барышень
Кисетах
Щепоть незатейливой
махры
В час ожидания атаки
И мы бежим
Как радостные кони
Бегут на водопой
Как в ночное
И мы бежим
Впопыхах побросав
Шинели
Не благоухающие шанелью
И сидоры со скромным
Армейским скарбом
Бежим налегке
Не зная
Не ведая
Кому посчастливится
Искупаться в вечной Лете
Реке
Под счастливое ржанье
Коней
Разбивающих копытами
Серебряное отражение
Луны
Посидеть юнцам поседевшим
С тёплой картохой
Испечённой в сухих ковылях
И в общем вопле
Не услышать собственного
Крика
Как водопад
Не слышащий себя
Набиты карманы
Ветром
Со вздохами
Провожавших нас матерей
И во вздутых от ветра
Рубахах
Так тесно сердцу
Давшему клятву
Вернуться домой
И не в тесной толчее
Кафешантанов
А на стволе остывающей
Разбитой
Пушки
Надышавшись до одури
Пороховой гарью
Как новое столетье
Разменивая
За себя
За всех
Наркомовские сто
И подгоревшей сухой орясиной
Расшевеливая дотлевающие
Звёзды
Выкатываем как счастливый шар
испечённую картофелину
И вспоминаем Родину
И мать с сухими глазами
Не сказавшую
Как в молитве
Прощай
Памяти Кима Балкова
В пяльцах
Стынет накрахмаленное снегом полотно
В озябших пальцах стынет замершее перо
Как тлеет сигарета
И вышивает крестиком
Со скуки смерть
...
