Самый богатый бурят Забайкалья

До революции 1917 года богатые буряты в Забайкалье одновременно с ведением крупного скотоводства занимались извозом, ростовщичеством, торговлей скотом и хлебом: «В 1876 г. получили свидетельства «2-й гильдии купцов» г. Верхнеудинска  И.Гуниев, Ц.Абидуев, Б.Цыдыпов, Х.Абаулов» (Санжиев, Санжиева. с.274).

Царедворец и тайша

Знаменитый врач и царедворец Петр Бадмаев имел в Анинске в Хоринском районе большой красивый дом. «Он держал ферму, коров молочной породы, основал мызу «Надеждино» для производства сельхозпродуктов (мыза – усадьба), построил маслодельный и кирпичный заводы» (Гармаева.с. 71). Почему именно в Хори, а не в Аге? Здесь было много православных бурят и при Хоринской Степной Думе они даже образовали особое родовое управление – Курбинское отдельное общество. Очевидно, Бадмаеву было проще с бурятами единоверцами, хотя будучи искренне верующим христианином, он сыграл неоценимую роль и в возведении нового каменного Свято-Никольского храма в Аге.

Второй тайша агинских бурят Сандан Зодбоев, по данным 1897 г., имел 1 дом, 6 юрт, всего скота 2520 голов, в том числе 1330 лошадей. Он торговал скотом и сеном, на него работали 15 человек, а «платил работникам годовым по 100 рублей, следовательно, платил им по средней мерке, по крайнем мере, по сравнению с богачом Шагдаром не был скупым» (Чимитдоржиев, Михайлов. т.2. с.268). Изначально он не был состоятельным, приумножив отцовский скот, предпринял попытку получить пост главы Хилокской инородной управы. «Но так как ему еще не было 25 лет; его кандидатуру отклонили. Тогда Сандан Зодбоев достиг своей цели, подкупив членов родовой общины.

Будучи главой, он навел порядок, искоренил воровство, провинившихся жестоко и публично наказывал, дабы остальным не было повадно, участвовал во всех праздничных мероприятиях» (там же). Зодбоев хранил свои деньги в государственных банках, давал их под проценты. Если кто-то был не в состоянии вернуть долг, забирал его скот или же заставлял отрабатывать долг.

Ламы-богачи 

Буддийские священнослужители принадлежали к элите общества. Пандито Хамбо ламы, фактически, представляли и светскую власть бурят Забайкалья. А ведущие бурятские ламы были  богатейшими людьми того времени. И это служило дополнительным стимулом для ухода мальчиков в монастыри. Например, ширетуй Эгитуйского дацана Лубсан-Донжид Зодбоев. После смерти его огромное наследство было поделено между хоринскими дацанами. «Согласно описи имущества Зодбоева, состояние его оценивалось в 221 225 руб. золотом» (Нацов. с.125). И здесь же о Хамбо ламе Итигэлове: «В 1911 году он преподнес мандал в 10 тысяч руб. бывшему тогда Хамбо Иролтуеву и вскоре был избран хамбо ламой» (Нацов. с.116).

В постсоветское время эта традиция возродилась и бурятское монашество — это одна из наиболее обеспеченных слоев населения, а некоторые из ведущих лам являются богатейшими людьми Бурятии: «К сожалению, часть лам рассматривают свою деятельность как некую модель предпринимательства или общественного деяния, которое обязывает их вступать  в тесные связи с властью» (Дагбаев. 2015. с.92).

Май-ма-чэн. Китайская торговая лавка Си-фай юна. Из альбома Н.А.Чарушина, 1875 год.

Хозяин Удунгинского тракта

Одним из самых богатых и влиятельных людей своего времени был меценат и просветитель, селенгинский бурят Юмжап Лумбунович Лумбунов. Он фактически владел Удунгинским купеческим трактом, по которому проходил знаменитый чайный путь из Китая в Россию. Потомственный селенгинский казак из Удунги учился  в приходской инородческой школе при Селенгинской думе, а затем в русско-монгольской войсковой казачьей школе в Селенгинске. Начинал свою карьеру проводником у кяхтинских купцов, а со временем и сам стал возить чай. Он развернулся, когда проложили тракт через его родные места - напрямую из Кяхты до Байкала через Селендуму, Удунгинскую долину, хребет Хамар-Дабан на Мысовую. Ранее Великий чайный путь проходил через Селенгинск, Верхнеудинск и до Иркутска. Новая дорога была короче вдвое.

Юмжап Лумбунов поставлял фураж для лошадей, потом открыл торговые лавки и постепенно стал полновластным хозяином всего торгового тракта, по которому потянулись вереницы обозов, груженных чаем и другим ходовым товаром.

Гостиный двор в Кяхте. 1890-е. Фотография Н.А.Чарушина

Благотворитель и меценат

«Летом 1891 года после поездки в Японию проездом в Верхнеудинск прибыл наследник российского престола молодой цесаревич - будущий император России Николай II. Ему устроили пышную встречу. Во время этой встречи в числе других тайша селенгинских бурят Сайнцак Юмов и Юмжап Лумбунов из рук Его Императорского Величества получили золотые шейные медали. Во время встречи высокого гостя Юмжап Лумбунов, желая ознаменовать посещение цесаревича, обещал в течение трех лет жертвовать на нужды бедным по 1000 рублей. Это была большая сумма по тем временам, и обещание было выполнено» (Э.Батоцыренов, В.Черных. Удунгинский купеческий тракт. Улан-Удэ, 2022. с.84).

Вернувшись домой, он устроил народное гулянье, поил и кормил своих земляков и каждого, кто подходил к нему, одаривал серебряным рублем. А некоторые умудрялись вставать в очередь по несколько раз!

В кружке интеллигенции

«Юмжап Лумбунов, не имея возможности получить хорошее образование, всегда стремился к знаниям. Он не ограничивал свои интересы только коммерцией, более того, был крупным меценатом и просветителем, состоял в кружке бурятской интеллигенции» (Там же, с.85).

В этот кружок входили, в основном, выходцы из Селенгинска и он сыграл большую роль в просвещении и распространении знаний о Востоке вообще, буддизме и бурятах в частности. Членами этого кружка были купец Алексей Дмитриевич Старцев (Бадмажап Эрдынеев - сын декабриста Николая Бестужева), муж его сестры Екатерины - начальник русской почты в Пекине Николай (Найдан) Гомбоев, его брат Хамбо лама Дампил Гомбоев, нерчинский купец и журналист Петр Першин, в жилах которого текла бурятская кровь, и Юмжап Лумбунов.

Все они занимались широчайшей благотворительностью и просвещением народа: «Крупные пожертвования разным культурным направлениям и учреждениям, финансирование изданий по истории и этнографии бурят, стипендии учащейся бурятской молодежи, помощь научным экспедициям востоковедов, коллекционирование уникальных предметов буддийского культа - вот неполный перечень их разнообразной благотворительной деятельности. Они активно сотрудничали с Восточно-Сибирским отделом Русского географического общества, управляющим которого в то время был Григорий Николаевич Потанин, выдающийся ученый, путешественник, исследователь Центральной Азии и Сибири» (Там же, с.86).

А в письме Ю. Л. Лумбунова Г. Н. Потанину, написанном в 1889 году говорится: «...И, как вижу, наши бурят-монголы Восточной Сибири чрез ученое исследование, по инициативе Вашей, достигнут своих прав и не останутся в будущем угнетенными и негласными в бытовом и религиозном положениях своих и еще благодаря просвещенному воззрению ученых приобретут потерянные свои исконные права, не клонящиеся ко вреду Государства и русской нации».

Русские купцы. Из открытых источников

По этапу

Как видно, Лумбунов был широко мыслящим и незаурядным человеком, и одновременно целеустремленным предпринимателем. А в то время приоритетным было следование духовным ценностям, в том числе служение своим ламам и  родовым дацанам – быть монахом было престижнее, чем предпринимателем.

Но для своих земляков он сделал больше, чем кто-либо. В построенной на его средства школе множество бурятских детей смогли получить бесплатное образование, а сам он, не имея собственных детей, воспитывал сирот.

Когда грянула революция 1917 года Лумбунов было уже не молод. Наступило другое время, в котором ему уже не нашлось места. В конце 20-х годов он был арестован и вместе с женой этапирован  в Иркутск. Скорее всего, жизнь некогда самого богатого забайкальского бурята оборвалась где-то в ссылке…