Русско-бурятская любовь

Тема любви между мужчинами и женщинами двух народов является достаточно распространённой в нашей литературе. И это вполне закономерное явление, объективно отражающее в целом гармоничный опыт совместного проживания.

«В далёком городе»

В 1941 году вышла повесть Платона Малакшинова «В далёком городе» на бурятском языке, но имеется авторский вариант на русском языке. Ошир, юноша бурят, попавший в большой город, остро ощущает свою чужеродность и, в частности, в отношениях с русской девушкой Таней. Сексуальное влечение к ней вызывает у него сложные переживания. Девушка же преисполнена уважением и любопытством по отношению к нему.

Слишком уж они разные! Эта тема «инаковости» показана с нехарактерной для бурятской советской литературы остротой. В самом Ошире глубоко коренятся его собственные предрассудки к русским: «Она говорила о поцелуях – значит, для них это что-то важное. Спрашивала же она, целуют ли девушек в улусе. Вообще обидно, что о бурятах так думают».

Откровенность, резкость суждений и конфликтность шли в разрез с отлакированной картинкой в рамках тогдашней идеологии. А классическим примером идеальной межнациональной любви был фильм «Свинарка и пастух» с Мариной Ладыниной. Вероятно, поэтому повесть Малакшинова прошла «незамеченной» для официоза, и соответственно для широкой публики.

В 2016 году к ней обратился культуролог Сергей Батомункуев («Байкал» № 5): «В культурологическом аспекте интересно то, что сложности этих отношений повлекли за собой любопытные свидетельства, а именно – свидетельства об особенностях культуры сексуальных отношений». В качестве примера он приводит отрывок: «И представился Оширу старый улус, где девушки были совсем другими. Там о поцелуях не говорили, бурятка любила молчать да слушать. Хоть десять лет будь знаком – не спросит: «у вас целуются?» Не скажет «люблю». Добрый молодец не спрашивал у неё, что она думает, не объяснялся словами, а первым делом подмигивает, а потом ведёт в хлев…». А городские девушки другие, с ними так просто не поступишь: «У этих девушек губы близки, а сами они далеки».

«Елизар и Дарима»

Действие повести Анатолия Байбородина разворачивается в конце 70-х в Еравне, «аймачном селе Сосново-Озёрск». Елизар вспоминает молодость, когда «вешним жаворонком отпела его юная страсть к раскосой и смуглой, что в долине целовалась с желтоликим солнцем». Будучи студентом, он приехал на родину и встретил девушку, с которой вместе рос: «Но тут Елизар приметил, что и Дарима с весёлым, смущённым любопытством нет-нет да посматривает на него, и когда взгляды их заполошно и безоглядно слились над столом, девушка робко и боязливо, но всё же ласково улыбнулась широкими губами, похожими на лепестки таёжной сараны, алеющей в сумрачно-зелёных чащобах»….

Свой труд писатель назвал повестью степной страсти, и это всепоглощающая и, казалось бы, сметающая всё на своём пути страсть. В ту же ночь герои ускачут в степь и там познают друг друга: «…и девушка с материнской заботливостью укрывала его пиджаком, кутала лицо крыльями волос, пахнущих степным ветром». Их любовь не останется тайной, да и они сами особо её не скрывали. Но их осуждают, и у Даримы однажды прорывается: «Эх, и почему ты бурятом не родился?!

-  Может , мне в бурята переделаться?! - занервничал Елизар. - В еврея, говорят, легче, — обрезался и… Какая разница — русский, бурят!..».

Мысль о непреодолимости чужеродности и далее рефреном звучит в её устах. «Но жаль, что ты не родился бурятом…», - повторяет она в следующем диалоге. «Елизар засмеялся, пытаясь вообразить себя бурятом.

- Да я уж подле тебя бурятом стал. Би шамдаа дуратайб… Правильно, Дарима?» И всё же в итоге она принимает трудное решение. Когда Елизар возвращается в деревню после поездки в город, он застаёт её с другим: «…на лавочке, в уютной полосе света, падающего из окна, тихо-мирно посиживала Дарима в обнимку с Бадмой Ромашкой». И герой внезапно понимает, «…что нашла Дарима в парне одного с ней роду и племени».

«Нечаянные встречи» (Повесть ранней молодости)

Бурят, автобиографический герой Бориса Хадеева, работает архитектором в Иркутске, и у него завязывается роман с коллегой, блондинкой Таней. Ни в коллективе, ни в семье у него не возникает вопроса по поводу её национальности. Лишь однажды он услышал: « … как осуждающе какая-то женщина крикнула Татьяне: - Что тебе русских парней не хватает?» Ещё раз эта тема возникает вскользь, когда она спрашивает: «Слушай, Витька, у твоего брата жена русская? – Да. – Как дети выглядят? – Забавные, я тебе покажу…»

Вопрос был, конечно, задан неспроста. Она разведена, у неё маленький сын, и как женщина, она хочет определённости. То есть выйти замуж. За него. За любимого человека. «Кошмар, Витька, мы с тобой видимся так редко, а жизнь идёт, идёт, Витя!» А он холост, живёт с родными и занят живописью. Хочет добиться успеха как художник. И на этом пути семья будет ему помехой. Итог предсказуем. Она выходит замуж за другого, меняет работу, разводится, ездит в экспедиции. Но они продолжают много лет встречаться и любить друг друга, обмениваясь письмами и телефонными звонками.

Герой задаётся вопросом, что она нашла в нём: «От женитьбы отказался, любовные встречи все какие-то случайные, урывками, связь наша то ли живёт, то ли не живёт». Их последняя встреча происходит спустя пять лет, после основных перипетий, а затем они расстаются уже навсегда. В эпилоге герой вспоминает Таню: «И первая любовь останется в памяти самой яркой звездой и праздником».

Городской роман

В сущности, это типичный городской роман 60-70-х годов ХХ века в интеллигентной среде, без акцента на этничность. Тема табу на межнациональную любовь уже теряла остроту. Обратимся к дневнику «жаворонка бурятской поэзии» Дондока Улзытуева за 1957 год: «Когда гулял с Алексеем (поэтом Бадаевым. Авт.) познакомились с русскими девушками Надей и Верой…»

И вот стихотворение Улзытуева, дышащее эротической лирикой и любовью к голубоглазой девушке:

Вечером грудастые тучи

Задевают тугими сосками

Лиственниц зеленые губы

У потемневших оград.

И девушка, вдруг притихшая,

С голубыми большими глазами

У самого сердца тревожно

Шепчет мне: «Будет град».

В глобальном мире

Малакшинов и Байбородин чётко обозначили противоречия по линиям: русский – бурят (свой – чужой), город – деревня и модернизм – традиционализм. У Хадеева этого уже нет – только он и она. Нет и у иркутской писательницы Нелли Матхановой во «Взрослых играх» (1988).

Нет у Светланы Гырыловой в дилогии «Босая в зеркале» - «Помилуйте посмертно» (1989). Это отношения москвички из Джиды Алтан Гэрэл и зэка Мелентия Мелеки, отбывающего срок за убийство неверной возлюбленной. В редком по силе эмоционального воздействия романе есть только мужчина и женщина, и они борются за свои чувства со всем миром, а главное, с самим собой…

Из последних публикаций - это «Метис» Болота Ширибазарова («Байкал», 2017-2018), хотя тема его незавершённого романа гораздо шире. Широко разрабатывается русско-бурятская любовь в бурятском кино - «Улан-Удэнская история» (2008) и «Отхончик. Первая любовь» (2013).

Что дальше?

Сегодня в регионе нет острых противоречий между русскими и бурятами, как в прошлом борьба за землю. К ХХI веку мы пришли с почти универсальной культурой, а когда нет различий, нет преград и для тесных человеческих взаимоотношений. Но разделение на «свой – чужой» - это вечная космическая тема («Ромео и Джульетта», «Барышня-крестьянка», «Война миров», «Чужой» и др.). Буряты, как малая нация, стремятся к самосохранению, нам всё время кажется, что большие нации угрожают нашему существованию. Будь то русские или китайцы. А это неизбежно отражается на отношениях мужчин и женщин разных национальностей и даёт неисчерпаемый материал литературе и кино.