Новобранцы идут на войну

Отары вышли на оперативный простор

- Сегодня в Ноёхоне 10 отар, будет 65, - иерарх говорил коротко и отрывисто, словно генерал личному составу дивизии. - По всем прежним стоянкам должны стоять отары. Тридцать отар не спасут Ноёхон! В Ташире будет 84! Каждый год 14 тысяч овец должны выдавать Ноёхон и Ташир на раздачу.

Он показал памятный знак овцевода-тысячника: «Эта наша ювелирная работа стоит 45 тысяч рублей, это приз овцеводу, который сделали в мастерской Иволгинского дацана. В Монголии и Туве те, кто имеет 1000 голов овец, называются «мянгатан – тысячники», а мы так называем тех, кто раздал 1000 голов. Есть разница? Мы будем всех так награждать. Сегодня Ноёхон проигрывает Большому Лугу. Там Виталий Самбуев раздал уже 2 100 голов».

В это время вошёл здоровенный мужчина.

- Как ты здесь оказался? - грозно вопросил иерарх.

- Позвонили, пригласили! – не стушевался здоровяк.

- Заходи, садись! Он же враг Ташира и Ноёхона! Боргойский овцевод. С Белозерска! Там уже 7 отар. Ваши конкуренты! В будущем самыми богатыми сёлами будут Ноёхон, Ташир, Белозерск и Большой Луг. Но, в перспективе….

Сейчас Кяхту и Джиду перестаём кормить, а Селенга будет кормить Закамну. Но Селенгу развиваем. За десять лет мы должны выйти на оперативный простор.

Хамбо лама орлиным взором обвёл зал и резко бросил одному из парней: «Как там наши коровы в Закамне? Отвечай!» Горец отрапортовал: «Все живы и здоровы! Падежа нет!».

- В Курумкане и Баргузине роздали по 10-15 телят, - продолжил иерарх. - Так будем покупать бычков, раздавать по сёлам и у нас будет чисто бурятская порода, а не симментальская и не калмыцкая.

- Станислав Дашиевич! Цыденжап Бимбаевич! Скажите что-нибудь! Не мне же одному тут вещать, - обратился Хамбо к главе района Гармаеву и экс-депутату Хурала Батуеву.

Селенгинский глава сказал: «Необходимо увеличить поголовье скота. Так мы поднимем наше село. Другого выхода и другой работы у нас нет. Будем помогать и закаменским скотоводам».

Краток был и Батуев: «По матери я с Ноёхона. Этому благому делу и я рад, что успешно продвигается».

Новые приоритеты

- Ноёхонцы, у вас семь докторов наук, - снова заговорил Хамбо лама. - И где теперь их дети? Все в городе. А вот у тебя восемь классов образования и что у тебя есть (обратился к фермеру в зале)? Все есть, что нужно для хорошей жизни! Сейчас все общественные здания, которые когда-то построили в селе, стоят пустые. Те, кто строил их, прожили жизнь впустую. Ваши доктора наук и начальники уехали отсюда. Вот этого дурака надо сделать начальником! (Указал на парня. В зале громкий смех). Если хочешь уничтожить человека, сделай его начальником! Думайте о том, будет ли Ноёхон через сто лет? Сколько у вас жителей было?

- В 90-е проживало 1670 человек, - ответили ему.

- А сегодня?

- Четыреста. В школе учится 69 детей.

- Хотите сохранить свой Ноёхон – держите овец! Парни с 8-ю классами образования это нормально, это хорошо! Они останутся на селе! Идём вперёд! Станислав Дашиевич хватает денег в районе?

- Нет, дефицит в пределах 200 миллионов.

- Вот, вот! У вас денег нет, а вот у нашего овцевода Эдика профицит! (Указал на фермера. Дружный смех). Всё, давайте, приступаем к раздаче! Готовьте договора…

Орел или решка

Чабаны неофиты заполняли бланки. Иерарх представил Виктора Аюшеева, руководителя ИМЦ МСХ: «Одной рукой учит, как взять баран у Хамбо ламы, а другой – деньги у Минсельхоза». В другом классе сотрудники ИМЦ учили фермеров работать с грантами и заниматься агротуризмом. А будучи экс-главой Закамны, Аюшеев привел с собой ещё и фермеров-земляков.

- Ноёхонцы! Вы гордитесь своими революционерами, учеными, передовиками, а теперь будете гордиться своими скотоводами, - за[1]полнил паузу иерарх. - Кто имеет овец, тот имеет буян (добродетель), богатство, счастье и будущее. Молодежь не боится брать овец - к нам пошли желающие уже 90-х годов рождения.

Но, похоже, не желало отставать и старшее поколение. В зал вошли двое новобранцев. Это была Любовь Будаевна Дашиева, как её назвал иерарх – «Бабушка из Гусиного озера». Она и Баир Цыдендоржиев из Үбэр-Зөөхэй сыграли в коридоре в орлянку: орел или решка. На кону стояла отара в 300 ягнят. Удача была на стороне бабушки, и она радовалась от души. Баира утешили: «В следующий раз!». Кроме неё владельцами отар стали ещё шесть человек. Из Ташира, Ноехона, Енхора и Санаги. Всего было роздано 1100 голов. Как видно проект пошёл. Народ поверил. Овец берут родные братья, отец и сын, бабушка и внук…

Хамбо лама инструктировал новобранцев, словно отправлял их в разведку за языком: «Баранов (самцов) съедаете и продаёте! Ярочек на развод в отару. К овцам сразу подпускайте барана, и каждый год меняйте его! Овцы хватает на пять лет жизни, затем у неё стираются зубы. 30 овец ежегодно отдаёте родовому дацану! Как подношение. И так до следующей жизни! Отдаёте готовыми тушами. До зимы. Чтобы зимой не кормить. Всё понятно?».

Практика даяния

Пункт о 30 овцах ежегодно для родового дацана кажется обременительным для фермера. Взяв в банке кредит, можно вернуть его с процентами и забыть о нём. А здесь нет кредиторов и должников, здесь есть отношения между дацаном и его прихожанином. В родовой дацан, а для ноёхонцев это Хилгантуйский, ходили поколения их предков, а теперь ходят они сами. Ходили со всеми нуждами, проблемами и подаяниями, а ламы обеспечивали им небесное и земное покровительство.

В прошлом, например, в некоторых дацанах на большой хурал богатые буряты жертвовали по пять баранов, а бедные - по одному барану. Все это съедалось на найре – спортивных играх, а остатки шли на пропитание лам. Это называлось практикой даяния, развивавшей щедрость и уменьшавшей скупость. Через практику даяния накапливались благие заслуги, которые приводили к материальному благосостоянию в этой и будущих жизнях и, конечно, к хорошему перерождению.

Как сказал Цыденжап Батуев: «В этом есть свой сакральный смысл, ведь именно слова из послания Итигэлова: «Держаться за родную землю и отказаться от бездумного накопления богатств» - стали смыслом жизни для первых «тысячников».

В этот день Хамбо лама наградил Памятным знаком овцевода-тысячника Эдуарда Доржиева с женой Алиной. Старейшина Амгалан Жимбеев говорил ему: «Эдуард, многие твои одноклассники, к сожалению, умерли. А ты помогаешь людям, ты нужен им. Это твоя защита от зависти и злобы».

Именно Амгалан Зугалаич помог Хамбо ламе в старте проекта «Социальная отара». Он убедил первых фермеров ноёхонцев Зоригто Цырендондопова, Эдуарда Доржиева и Баира Цыдыпова взять отары. Иерарх называет Амгалана Зугалаича - «совестью Ноёхона». Убедиться в этом мне привелось давно, в совместном паломничестве с ним по монастырям Тибета – в Лхассе и Амдо, а также в собственно Китае.

Остров Ноёхон

После состоялись скачки. Фермеры съехались на больших и крепких джипах. Сделали несколько заездов на скаковых лошадях. Наездниками были местные мальчишки. «Стыдно сказать, но дети сегодня не знают, что такое лошадь, - рассказывал Амгалан Зугалаич. - Зоригто Цырендондопов возится с ними, научил их уверенно держаться в седле. А деньги на призы, они же фермеры, сами и собрали!».

Скакали вокруг огромного поля засаженного зеленкой Цырендондоповым, а среди зрителей были отдыхающие с его же лечебницы с кумысом. Изумрудный газон зелёнки, поросшие лесом вершины гор, всадники на их фоне и серое небо…

А со всех сторон, за горами, лесами и степями, текут полноводные реки. Это междуречье Селенги, Чикоя и Хилка. Остров Ноёхон! Или как говорит Амгалан Зугалаич: «На карте нет села с таким названием, а есть улусы объединённые в одно поселение. Для меня, это не остров, а государство Ноёхон!».