«Хаанахибши?»

29 октября планируется проведение съезда Всебурятской Ассоциации развития культуры. Кроме делегатов от филиалов Ассоциации в районах этнической Бурятии, в его работе примут участие руководители землячеств из других регионов и стран. Какова ныне роль землячеств? Нужны ли они сегодня? Насколько актуален стандартный бурятский вопрос при знакомстве: «Хаанахибши?»

Свой – чужой

 На одной из дискуссий по этому поводу на ФБ экономист Андрей Ринчино написал: «Никогда не понимал, зачем буряты делятся на своих и чужих по принципу землячества. Народ и так маленький и не дружный, а тут ещё разводят какойто шовинизм. Если слышу «Хаанахибши?», то сразу стараюсь покинуть такое общество».

Ему возражал журналист Буда Дугарцыренов: «Основное деление в ментальности выдумали городские, которые деревенских, то бишь так называемых головаров, относят к дикарям, хотя это совсем не так. Ведь именно деревни и улусы ещё пытаются сохранить почти уничтоженную культуру и быт, язык и прочее. «Хаанахибши?» - нормальный вопрос, на мой взгляд, так как мы всё равно с разных племен, с разных районов, и ментальность, так или иначе, иная, как ни подгоняй».

«Откуда ты?» - спрашивали всегда и везде, но со своей спецификой. В Закамне жестко и резко: «Хаанахибши? – Шара Азаргын! – Хэн бэ урагшни? - Начальник РОВД! – А-а, иди отсюда!» Вопрос стоит ли об этом вообще спрашивать, возник относительно недавно. Впервые своё неприятие к нему публично озвучил писатель Геннадий Башкуев в своей колонке в «МК» лет двадцать назад. Он из первого поколения городских бурят и в своём творчестве отражает их мироощущение, сформированное на улицах Улан-Удэ и песнях «Битлз».

Городские

Эта группа образовалась в 60-70-е годы ХХ века, говорила на русском языке и была новой для бурят моделью этничности. Их родители были выходцами со всей этнической Бурятии и продолжали поддерживать связи как с родными улусами, так и земляками в городе. Здесь они поддерживали друг друга, создавая тем самым негласную сеть влияний.

Но и город не избежал деления на районы, районов на квартала, кварталов на улицы. А ещё были предместья: Стеколка, Машзавод, Шишковка, Батарейка и где больше слушали Аркашу Северного и раннего Высоцкого. И кому как не Геннадию Тарасовичу было об этом знать: «Еще с середины прошлого столетия в Улановке гремела улица Партизанская. «Партизанские» наряду с «домспецовскими» в 50– 60-е «рулили» городом».

Тогда при встрече с незнакомым пацаном следовал этот же пресловутый вопрос: «Ши хантибши?», но в классическом стиле гопника:

– Слышь, ты откуда? – С Дивизки.

– Опа. С Дивизки. Кого знаешь на Дивизке?

В лучшем случае пацаны мирно расходились, в худшем происходили массовые побоища с применением цепей и арматуры. Формировалась почва, на которой вырастут в 90-е крупнейшие преступные группировки.

Головары

В постсоветский период «Ши хаанахибши?» никуда не делся, а заиграл новыми, еще более яркими красками. Чанки, гортоп, чавы и хунхузы остались в прошлом, а на их место пришли борявые и головары – молодёжь из деревень. Это поколение стало предметом изучения польского исследователя Збигнева Шмыта: «Основной вопрос, начинающий разговор двух имигрантов, звучит как «хаанахибши?» – «откуда ты родом, из какого района?» Человек без районной принадлежности считается абсолютно беззащитным. Можно применять к нему насилие, так как никто за него не вступится. Я очень быстро усвоил это правило и всегда ссылался на дружбу с людьми одного из районов.

Также стоит уделить внимание захвату имигрантами определенных частей городского пространства. Такие места, как кафе «Лион», головары называют «нашими», а горожане – «головарскими». Первых не впускают в заведения «для городских», либо они сами не ходят туда из-за высоких цен на алкоголь. Городские боятся приближаться к заведениям «для головаров», не без оснований, опасаясь актов агрессии» (Шмыт З. Байкал, № 3, 2015).

Диаспора

В нулевые годы резко усилились процессы урбанизации и миграции, в том числе и вследствие слияния Аги и Усть-Орды с соседними регионами. Бурятский мир радикально изменился. Этнос уже живет в диаспоре, и это движение во вне только нарастает. Так, наши земляки уже освоили мексиканский маршрут проникновения в США.

В последние годы усилился поток врачей в другие регионы, куда их заманивают высокими подъёмными. В одном из магаданских изданий даже появился ряд публикаций против засилья бурят в местных больницах и поликлиниках. Тенденция налицо и стоит задача сохранения национальной идентичности в диаспоре.

Из консолидирующих общебурятских праздников нового формата наиболее значимым стал фестиваль «Алтаргана». А в сфере интернета новые возможности коммуникации реализовались в таких проектах как Сайт бурятского народа (СБН) и флешмоб «Глобальный ёхор». В настоящее время свою объединяющую роль играют землячества, созданные в крупных центрах рассеяния. Для них проведение Сагаалгана зимой и Сурхарбана летом, азиатские дискотеки и конкурсы «Мисс» - уже признак достаточной активности, как общественников. Однако, не только…

Ара-Харлун и Стеколка

На днях прошла презентация книги «Моя малая родина - Ара-Харлун» Николая Банзарова. Самой деревни Ара-Харлун в Бичуре уже нет с 70-х годов прошлого века. А вот его уроженцы – буряты и семейские ежегодно встречаются летом на обоо. Я был на этом празднике и видел, как они обнимаются, плачут и вместе молятся. От деревни ничего не осталось, лишь одна ферма. Её хозяин – фермер узбек. Он здесь живет и помогает землячеству облагораживать местные святыни, ухаживает за ними.

Издание книги, празднование 9 мая, на которое пришло 86 человек, новый навес, столы и скамейки около обоо, посадка деревьев и прочее - это всё работа землячества. И пока оно есть, Ара-Харлун жив…

Когда в 70-х школу закрыли, местные уехали в город. На презентации книги с некоторыми из них я оказался земляком по Стеколке. Учились в 43-й школе, работали на заводе и есть общие друзья и соседи. Здесь они обрели новую идентичность и на вопрос: «Ши хаантибши?», в одной ситуации могут ответить: «С Ара-Харлуна!», а в другой: «Со Стеколки». С возрастом больше указывают родовую – сельскую принадлежность, однако, ментальное и культурное влияние сформировавшей среды уже никуда не денешь. Если ты вырос на Стеколке или на проспекте Победы, так и останешься внутри и в поведении стекольским или «проспектовским». Коллега Дмитрий Алтаев уже пенсионер, но всегда говорит, что он с ПВЗ.

Земляки

Недавние мигранты в городе собираются для совместного времяпровождения. Дедушки и бабушки играют в дурачка, поставив на кон по рублю ради интереса. Земляки помоложе играют по-крупному. Так играют агинцы, шэнэхэнцы, иркутяне, забайкальцы и т.д. А сколько команд играет в мини-футбол?! От одной Кижинги штук шесть! Кроме бурятских земляческих команд, годами играют афганцы и узбеки. А киргизы - в козлодрание – борьбу на конях за тушу козла.

Но не только карты и футбол. Так, земляки-одноклассники посадили ныне саженцы вокруг Эгитуйского дацана в Еравне. В Курумкане в Арзгуне построили навес на остановке автобуса и это - только малая часть того, что делают земляки. Курумканцы нашли верный ответ на вопрос: «Ши хаантибши?» и построили в родном селе скульптурную композицию «Я люблю Арзгун!». Другие же, даже оказавшись в Америке, продолжают делиться по родам и районам. Что ж, «Девушка может уехать из деревни, а деревня из девушки – никогда!» Но их потомки там, за океаном, когда их спросят: «Ты откуда?», ответят, возможно: «Из России» или «Из Бронкса», а может быть: «С галактики Млечный Путь»?