​Зигзаги судьбы моего одноклассника

На днях я встретил одноклассницу Нину Сальни­кову. Она живёт в Москве, и мы давно уже не ви­делись. Конечно, посыпались привычные вопросы о наших одноклассниках из 43-й школы 1978 года выпуска: «А где Коля Смирнов? И Генка Корепанов. Как Вера Каличкина? Что ты? А помнишь?..». И как теперь водится, я поместил наше фото с Ниной в «Фейсбук». Откликнулся лишь Саша Сафронов, по­жалуй, с самой интересной судьбой из однокласс­ников…

Дело в том, что 43-я школа находится в посёл­ке Стеклозавода. Это был рабочий посёлок, вырос­ший вокруг стекольного завода, построенного в 30-е годы первенца ин­дустриализации БурАССР. Он был главным рабо­тодателем в посёлке и определял всю его соци­ально-культурную жизнь. Родители работали на за­воде, а дети также приоб­щались к рабочей жизни – в летние каникулы ко­лотили ящики для стекла. А после окончания школы шли на завод, учились в ФЗУ, ставшим затем ин­дустриальным технику­мом. Складывались рабо­чие династии, были свои традиции и уверенность в завтрашнем дне.

В юности я тоже прора­ботал один год на заво­де, где в огромных печах непрерывно плавилось стекло, грохотали станки и кран-балки, а рабочие смены круглосуточно сменяли друг друга. Но по­сле армии уже не вернул­ся на завод. Большинство же моих одноклассников пошли в цеха, создавали комсомольско-молодёж­ные бригады, жили насы­щенной жизнью и по тем временам, очень хорошо зарабатывали.

Однако грянули роко­вые 90-е и Улан-Удэн­ский стекольный меха­нический завод, один из крупнейших в отрасли и в регионе, погрузился в пу­чину кризиса. После ряда попыток реанимировать производство Стекло­завод прекратил своё существование. Остыли печи, опустели цеха. Сот­ни людей оказались вы­брошенными на улицу, и не всем из них удалось найти себя в новой жизни. Как сказал мне один из бывших заводчан: «Пусто стало на Стеколке. Никого нет. Кто уехал, кто умер…»

Но не все из моих одно­классников связали свою жизнь с заводом. В на­шем Доме культуры был духовой оркестр, кото­рым руководил Павел Ва­сильевич Потапов. Он был хорошим музыкантом и педагогом, большим эн­тузиастом. В его оркестр ходили многие поколе­ния детей, и многие из них стали впоследствии профессиональными му­зыкантами. Из моих од­ноклассников эту дорогу выбрали Виктор Томсон и Александр Сафронов. Оба состоялись как му­зыканты. Виктор после окончания музыкально­го училища и работы в оркестре театра оперы и балета перебрался в Ека­теринбург. Там он играет в симфоническом орке­стре и гастролирует по всему миру. А Сафронов также после окончания музыкального училища и института культуры тру­дился в оркестре оперно­го. В трудные 90-е годы в театре стало совсем туго. Зарплата была мизерной, да и то её бесконечно за­держивали.

И он ушёл в бизнес. Создал фирму «САЛЕКС» по печати фотографий и розничной торговле фо­тотоваров и наручных часов. Всё было ново, ув­лекательно и Александр с головой окунулся в это новое дело. Рынок был ещё не освоен и компа­ния процветала. На пике своей деятельности она располагала 27 точками в Улан-Удэ. Однако циф­ровые технологии стре­мительно развивались и вскоре потребители пере­шли на сотовые телефоны и смартфоны, совмещав­шие в себе и фотоаппара­ты и часы и многое дру­гое. Александру пришлось закрыть компанию и ду­мать, чем заняться…

Экс-музыкант и бизнес­мен вновь круто поменял свою жизнь. Он уехал. Но не в Москву, Краснодар или заграницу. А в нашу деревню и начал зани­маться сельским хозяй­ством! Сейчас он живёт в Энхалуке на берегу Бай­кала, где располагаются дачи и турбазы. Местных жителей, практически, нет, и поэтому Сафронов своё хозяйство ведёт в соседнем Оймуре. Снача­ла купил сыроварню на 150 литров и тысячели­тровый танк для молока. Готовые сыры, экологи­чески чистые и отменных вкусовых качеств, прода­вал друзьям и знакомым, а затем вышел на торго­вые сети.

В планах было произ­водство кисломолочных и мясных продуктов. На­чинающий фермер соби­рался разводить коров, свиней, кроликов и кур, арендовал землю со сто­ящими на них зданиями столовой и бывшей кон­торы.

На одном из них он сделал крышу, поставил окна и двери, постелил полы.

Однако, оформить зда­ние никак не удаётся. Местные жители напи­сали письмо в его под­держку. Но глава Оймура Владимир Посохов, счи­тает, что здания нужно оценить и выставить на продажу.

Пришлось Александру закрыть ферму, распу­стить рабочих и пустить под нож кур и поросят…

Если вспомнить извест­ные мытарства Матвея Баданова и Льва Асалха­нова, то кабанская земля не слишком благоприят­ствует инвесторам извне. Удастся ли моему одно­класснику переломить эту традицию?