​​Смог над Улан-Удэ: кто виноват и что делать

Дымовая "шапка" над Улан-Удэ

Фото Алексея Жилина

Горожане жалуются на зловещий дым, противный запах гари и про­блемы с дыханием, сообщает газета "Бурятия".

Свое возмущение улан-удэнцы вы­плескивают в соцсетях и обвиняют во всем владельцев частных домов и ТЭЦ. Многие призывают власти Буря­тии и Улан-Удэ принять, наконец, меры по спасению города от смога, а еще подписывают петицию, адресованную самому Путину.

На самом деле у проблемы задым­ленности города давняя история. Она возникает каждый год с приходом хо­лодов. Но примечательно то, что на прошлой неделе впервые за 20 лет в бурятской столице объявили так называемый режим «черного неба». По дан­ным Роспотребнадзора по РБ, 15 января концентрация фенола, формальдегида, азота диоксида превысила предельно допустимые значения. Проблемой эко­логии Улан-Удэ и здоровьем горожан озаботились и депутаты Народного Ху­рала. На своем пленарном совещании они предложили уже до 1 февраля со­здать межведомственную комиссию для решения проблем с воздушной средой в Улан-Удэ, а зампред Правительства РБ Алексей Мишенин сообщил, что Росприроднадзор запланировал покупку автолаборатории, которая позволит ве­сти точный мониторинг атмосферного воздуха.

Погода и природа

Почему дымовая «шапка» над Улан- Удэ становится особенно плотной зимой? Ответ на этот вопрос, на первый взгляд, очень прост. Дело в том, что Улан-Удэ расположен в естественной низине, Иволгино-Удинской межгорной впадине, где циркуляция воздуха сама по себе затруднена. А многоэтажные дома не дают вентиляцию - здесь ветер «не гу­ляет». Изначально при градостроитель­ном проектировании это не учли. Иными словами, не было и сейчас, похоже, нет у столицы Бурятии плана территориаль­ного развития. Иначе как объяснить «вы­сотки» последних лет, которые впритык выстроились рядом со «сталинками», «хрущёвками», «брежневками»? Плюс ко всему по территории Улан-Удэ протека­ют две реки – Уда и Селенга. Долины рек, как известно, являются естественными понижениями в рельефе. Этот фактор приводит к тому, что в низине накапли­ваются вредные вещества.

Однако и летом в Улан-Удэ воздух не самый легкий и кристальный. Косвенно проблему смога в теплое время усугу­бляет и то, что в Улан-Удэ практически нет деревьев - взрослых, здоровых, с большой кроной. Тополя не в счет, их об­резали, и стоят эти безобразные обрубки вдоль трасс, в скверах, в школьных дво­рах.

В дополнение к этим поверженным гигантам в городе только осенью прошлого года высадили 15 тысяч саженцев древесно-кустарниковой растительно­сти. Из них на территориях обществен­ного пользования (магистральные ули­цы, скверы) - 5 тысяч саженцев. Кроме этого, прошли акции по посадке акации, яблони сибирской, сосны, березы. По словам биологов, любые другие дере­вья растут дольше тополей, быстрой за­мены им быть не может. Понять, какая доля новых деревьев призвана заме­стить старые тополя, невозможно. Таким образом, каждый понемногу внес свой вклад в опасную экологию города: тут деревья порубили, там скверики поуби­рали. А на перекрестках машины стоят на холостом ходу, газуют, особенно в пробке, и нет там небольших зеленых островков, деревьев, которые поглоща­ли бы все эти выбросы, вентилировали воздух. Сейчас все углы позатыкали вы­сотками, дыму деваться некуда. Он гу­ляет по городу круглый год и оседает. Куда? Правильно, нам на головы.

Чья вина?

Замминистра природных ресурсов Бурятии Наталья Тумуреева считает, что проблему нужно было начинать решать еще 20 лет назад. Очевидно, чиновница ведет отчет проблеме с начала массовой хаотичной застрой­ки пригорода Улан-Удэ, когда вокруг него образовались целые деревни. А как же Левый берег – территория от скульптуры «Мать-Бурятия» до моста через Степную протоку? Ее освоение началось с середины 50-х годов. Старо­жилы рассказывают, что первыми Ле­вый берег начали обживать работники стекольного завода. Здесь они жили в бараках, а потом уже стали самоволь­но захватывать земли черемухового питомника, даже болотистые участки с квакающими лягушками и плаваю­щими утками. Проблема самовольной застройки этой территории не реша­ется и сейчас. Даже поощряется. Там за последние несколько лет создали несколько ДНТ и СНТ для узаконения самовольно построенных домов, а дело с дымом еще более усугубилось. А сколько таких товариществ появи­лось в районе поселков Аэропорт, Солдатский, Исток, Тулунжа?! Учитывая то, что зимой у нас преимущественно ветер северно-западный, не трудно до­гадаться, что весь дым от печных труб летит к центру города, а в безветрие – накрывает его пеленой. Справедливо­сти ради скажем, что не только Левый берег вредит экологии города. Бата­рейка, Шишковка, Машзавод, Комуш­ка, Стеколка, район улицы Бабушкина. Этот список можно продолжать.

«Небольшие котельные и частный сектор вносят вклад своим количе­ством, то есть один частный дом или котельная особой погоды не делают, но когда их много, имеет место суммарный эффект. Контроль за ними практически невозможен по законодательству», - на­писала на своей странице в Фейсбуке Наталья Тумуреева.

Ответственная за экологию в про­фильном министерстве предлагает просчитать разные варианты решения проблемы в частном секторе. Это и ноч­ной тариф на электроэнергию, и запрет на отопление углем, и перевод на цен­тральное отопление.

- Все варианты достаточно затрат­ны, но никто их не исключает. Есть несколько вариантов закрытия котельных в Улан-Удэ, также просчитываем, во сколько это обойдется бюджету. Здесь нужно обратить внимание: если заводить частный сектор на центральное отопление, то у жителей возникнет не­обходимость оплачивать отопление по тарифу. Не у всех есть такая возмож­ность. Если запрещать топить углем, то нужна альтернатива по топливу, пелеты и брикеты не могут быть дешевыми по определению, - прокомментировала Ту­муреева.

Многие одобряют перевод частного сектора на ночной тариф. Но кто из чи­новников задумался над тем, выдержат ли электросети? Сейчас в том же районе Левого берега с шести вечера напряже­ние в электросетях падает так, что нель­зя включить в розетку одновременно три прибора. Значит, для перевода на ночной тариф нужно принимать меры по установке дополнительных транс­форматоров и линий ЛЭП к частному сектору.

Фото Алексея Жилина

ТЭЦ или котельные?

- Крупные загрязнители у нас - это ТЭЦ (другой промышленности нет), небольшие котельные (у каждого - мага­зин, склад, СТО и т.д.), частный сектор и автомобильный транспорт. Все это помноженное на неблагоприятные ме­теорологические условия (НМУ) дают сегодняшнюю ситуацию. НМУ наблюда­ются зимой, - отмечает Наталья Тумуре­ева.

При этом она обращает внимание, что работу ТЭЦ контролирует Росприроднадзор, то есть за ее выбросами в воздух ведется какое-то наблюдение.

- Изначально ТЭЦ строилась так, что­бы ветры выдували весь дым из города, но направления ветров в Улан-Удэ за последние годы изменились. И все же, на трубах ТЭЦ есть многоступенчатая система очистки – на них стоит золоуло­витель, - утверждает инженер Алексей Солдатов.

Но кто объяснит, почему дым от труб ТЭЦ заслоняет полнеба? Хотя по логике из таких высоких труб дым дол­жен попадать в верхний – подвижный – слой атмосферы и улетучиваться, чего не скажешь об обычных частных домах. Многие считают, что ТЭЦ не предприни­мает действий по улучшению экологи­ческой обстановки в городе. От них нет заявлений об участии в программах по улучшению экологии столицы, охране атмосферного воздуха.

И как быть с предприятиями малого и среднего бизнеса, которые должны соблюдать требования охраны атмос­ферного воздуха - законодательные и нормативные акты? Сегодня вряд ли есть четкая информация, сколько вообще котельных в Улан-Удэ и сколько из них имеют разрешительную докумен­тацию на выбросы вредных веществ в воздух. Все ли они стоят на госучете, определен ли для каждой класс опас­ности?

Тупик

По сути, мы зашли сегодня в своео­бразный тупик. Чтобы решить проблему с воздухом в городе, должна быть до­бротная программа развития Улан-Удэ, которая включала бы в себя все аспек­ты градостроительства: ограничения по высотности и плотности застройки, строгие нормы по количеству зеленых насаждений на душу населения, жест­кие требования по нормам выбросов - из авто, печных труб, котельных. На­верное, что-то из этого у нас есть, но всеобъемлющей программы, думаю, не существует. В ее разработке должны быть задействованы и медики, и эколо­ги, и юристы, и экономисты, и налогови­ки.